– Не думала, что будет вертолёт, – сообщила Таня. – Надо уходить очень быстро, здесь служебный тоннель, выходит в подсобку на соседней улице.
– Таня, – сказал Эрик, – хватит над нами издеваться. Все и всё уже поняли. Не надо продлевать агонию.
– Ты тупой солдафон или от контузии не отошёл? – ощерилась она. – Я такой же сталкер, как вы. Только дошла до конца и победила. Теперь цацкаюсь тут с вами вот такими.
– Ты «цесарка», – неуверенно возразил Иеремия.
– Да хоть десять раз «цесарка»! Я по выходным книги по приютам развожу, понятно? Тебе это надо услышать, чтобы начать шевелиться уже? По ЦСР соскучился?
Все «отмерли». Стоп-кадр закончился, и лента закрутилась дальше.
– Слушайте внимательно, – Таня снова притянула к себе всеобщее внимание. – Главное, не нервничать, понятно? Если хоть одного из вас сорвёт с катушек, я не удержу и остальных.
Хотелось спросить её о многом, но в этот момент полозья вертолёта гулко царапнули крышу.
Иеремия, опустившись на колени, что-то яростно выбивал на клавиатуре.
В зале стало светлее. Зарделись алым швы на потолке, углы колонн, трещины на плинтусах.
– Дирк, прекрати! – попросил Эрик.
Чёрный человек трёхметрового роста прятался в тёмном углу.
– Не подходите к брезенту! – нервно предупредил Петер.
Под грубыми складками ткани что-то двигалось, длинное и вёрткое.
Таня, призвав братьев-арабов, подняла крышку в полу. Оттуда повеяло холодом и смрадом. Тухлятиной. Смертью.
– Это не вариант, – негромко сказал Эрик. – Таня, слышишь? Мы там все останемся. Я ещё не готов.
Все замерли, глядя то на Таню, то на него.
– Варианты? – спросил Дирк.
– Вертолёт, – ответил Эрик.
И уже Эльзе:
– Подстрахуешь?
Таня закрыла лицо руками.
– «Эн-эйч» – это шестнадцать бойцов, – напомнил Дирк. – В выкладке.
– Надо постараться никого не убить, – сказала Таня. – Хотя бы постараться, ладно?
– Как вы это себе представляете? – взвился Петер. – Вы так и не поняли, что такое текстильная фауна?
– У нас не больше пяти минут, – сообщил Иеремия, видимо, добравшийся в своём компьютере до нужной информации. – Я вырубил полицейскую волну, но это ненадолго. Сильнее нельзя было, Тигунга мог…
– Заткнись с Тигунгой, ладно? – разозлилась Эльза.
Она уже выломала красивый резной подлокотник и примеривалась, как его лучше держать.
На крыше рвануло. Все инстинктивно разошлись за кресла. Топот сапог по лестнице приближался.
– Это полицейская операция! – голос шёл через мегафон и казался ненастоящим, будто из фильма. – Всем оставаться на…
Тот, кто первым отдёрнул брезентовую штору, залив внутрь квадрат света, исчез тут же, будто кто-то сдёрнул со сцены марионетку.
Со стороны улицы послышались глухие удары в дверь подсобки. За шторой заполыхало, крики людей смешались с рёвом невидимого зверья. Одиночные выстрелы утонули в гуле пламени. Брезент ходил волнами, топорщился мускулами и гребнями, пока не вспыхнул и склад не затянуло дымом.
Другого пути наверх не было – только по прямоугольникам ступеней, разделённым провалами, в которых полыхал бесконечный огонь сапёрской фантазии Дирка.
– Петер! Смотри на меня! – Таня развернула очкарика к себе и уставилась ему в лицо. – Отгони зверей от лестницы. Не возражай: ты уже умеешь это!
Счетовод мелко и часто закивал. Волны, вздымавшие брезент, постепенно разошлись к углам склада. Дирк, сжав зубы, рванулся вперёд, Эрик за ним. Нестерпимый жар облизал ноги до колен. Глядя только на квадрат безмятежного неба, они первыми выбрались наверх.
