Мама и сын. Как вырастить из мальчика мужчину - страница 6

«В десять лет я чувствовал себя на все двадцать. Ради матери мне приходилось переносить одиночество. Отец тоже был причиной этого, но я помню, что испытывал по отношению к нему злость и гнев. Я злился на него не только за то, что он умер, и винил себя за подобные чувства к отцу; я злился на него, потому что он так обошелся с нами. Отец играл в карты, имел долги, и мама вынуждена была оставить нас и работать. Пока отец был жив, он много пил. За это я ненавидел его. Вы можете сказать, что он в некотором смысле бросил нас еще до своей смерти. Он постоянно был пьян, и я еще до его смерти опасался за маму».

Пока Джон рассказывал, я удивлялась, насколько хорошо он тогда справился со своим гневом и печалью, поскольку теперь, в 38 лет, он может столь открыто говорить обо всем. Я осведомилась, посещал ли Джон психотерапевта, который помогал ему пережить потерю отца.

«О нет, – ответил он. – Думаю, это было бы здорово, но как я мог? Ведь я не умел водить машину, да и брат с сестрой оставались одни дома после школы. Мои близкие были для меня всем».

Я начала расследование:

«Как же вы справились? Ведь вы не часто видели мать, и у вас не было никого, чтобы словом перемолвиться. Как вы сумели справиться с печалью и построить нормальную жизнь?»

«Это было нелегко. Но должен сказать, что мама спасла меня. Нет, я не мог проводить с ней много времени, но я мог наблюдать за ней. Я отмечал каждое ее слово и движение».

Я была вынуждена прервать Джона: я думала, он должен чувствовать себя заброшенным. Поэтому я спросила:

«Разве вам не казалось, что мама пренебрегала вами? Она ведь все время работала».

Он удивленно посмотрел на меня.

«Никогда. Я знал, что она делает все возможное. Кроме того, она понимала, как на нас давит смерть отца. Она всегда спрашивала нас, чем мы занимались, как у нас дела. По выходным старалась сходить с нами в парк или куда-то еще. Она говорила, что нам нужно почувствовать себя детьми. Я думаю, что ее внимание к нашим желаниям позволяло нам иногда жить, как «нормальные» дети, у которых есть оба родителя.

В основном я не чувствовал себя заброшенным, поскольку мама показывала нам, как действовать сообща, быть единым целым. У всех были дополнительные обязанности, ведь у нас не было отца, и мы все делали вместе. Мама была удивительной, и она была для нас примером. Она работала усерднее, чем кто-либо, и я до сих пор не встречал таких людей. Нас поддерживало ее стремление выжить.

Я видел, как много она делает, чтобы обеспечить своих детей самым необходимым. И она всегда была счастливой – или, по крайней мере, казалась мне такой. Когда я видел, как сильно она меня любит и как усердно работает ради меня, ради моих брата и сестры, я любил ее еще больше.

Я всегда чувствовал, что мама меня любит, хотя ее часто не было рядом. Она действительно показала мне, что такое сильный, надежный взрослый человек».

Все мамы хотят, чтобы их дети были счастливы. Когда младенцы плачут, мы, мамы, бросаемся утешать их – мы не хотим, чтобы ребенку было плохо или некомфортно. Когда сын или дочь впервые участвуют в спортивных соревнованиях или идут в школу, мы наблюдаем, как сверстники обращаются с ними, чтобы оказать помощь, если их обидят. Иногда мы портим их, балуем, дарим подарки, а иногда потакаем малейшим прихотям просто потому, что не хотим говорить «нет». Мы мечтаем о счастье для своих сыновей, следовательно, не хотим расстраивать их отказом или запретом.