Маньчжурская принцесса - страница 23

Его появление в комнате Орхидеи очень ее удивило:

– Кто вы и почему вы позволили себе зайти ко мне? Я вас никогда не видела…

– Ну, конечно, ведь мы с вами раньше не встречались, – ответил Пенсон. – Начальник поручил мне сторожить тут все, но не сказал, чтобы я мешал вам есть.

– Я не голодна…

– В вашем возрасте человек всегда голоден, а потом, эти эмоции – они тоже вызывают аппетит…

– А кто готовил?

– Ну… эти два типа, которые здесь для этого и находятся!

– Я не буду больше есть то, что приготовила эта женщина! Она осмелилась обвинять меня, а значит, способна дать мне яду.

– Вот была бы глупость! Мне бы этого как раз хватило, чтобы засадить ее в тюрьму. Но я вас понимаю. Хотите, я пойду и куплю вам чего-нибудь?

– Если это не составит вам труда… мне бы хотелось хлеба, масла и фруктов. И еще немножко вина.

Инспектор не смог бы объяснить, почему эта красивая девушка, подозревавшаяся в таком страшном преступлении, внушала ему симпатию и вызывала желание оказать ей помощь. Уж во всяком случае, дело тут было не в ее красоте: она точно не представляла собой тип его женщины, но в ней читалось такое страдание… именно это тронуло его.

– Я понял! Ничего опасного! – сказал он с добродушной улыбкой. – Я все вам приготовлю сам. А потом… вам надо будет попытаться отдохнуть хоть немного, потому что с допросами еще не покончено.

– А зачем задавать вопросы, если не верят ответам? Ваш начальник убежден, что это я убила своего мужа…

– Он вам так сказал?

– Почти… Когда он вернется?

– Я не знаю, но если вы невиновны, то он докопается. Это он на вид такой, а вообще-то он настоящий ас.

Некоторое время спустя Орхидея принялась за еду, поданную Пенсоном. С давних пор она знала: прежде чем бросаться в бой, следует подкрепить свое тело простыми и здоровыми продуктами. А она решила, что будет до последнего биться за жизнь и свободу, что для нее, по сути, было одним и тем же!

Она находилась в полной изоляции во враждебной ей стране, ибо относительно французов у нее не имелось никаких иллюзий: она уже прожила тут почти пять лет, и ждать ей здесь было нечего, кроме несправедливости, оскорблений и притеснений. Нужно было уезжать, и как можно быстрее!

Ее первой мыслью было – дождаться ночи, но могло случиться так, что за ней пришли бы уже вечером.

Итак, бежать следовало срочно.

Куда? В Марсель, конечно же!

В Марсель, где послезавтра ее будут ждать и где она сядет на корабль, идущий в Китай, – единственное место на земле, где у нее еще могло быть будущее.

Еще раз, но уже под совсем другим углом зрения, она перечитала письмо, так напугавшее ее накануне, которое теперь излучало надежду.

Возвратиться назад!

Увидеть свою дорогую отчизну, своих бывших друзей, вымолить прощение у Цзы Хи, а затем спокойно жить возле этого источника мудрости, может быть, немного скучновато, но зато безмятежно! Потому что она, конечно же, не намерена была отдавать сыну принца Кунга свою руку, еще хранившую теплое воспоминание о руках Эдуара. Все, чего она хотела бы, – это чтобы ей позволили мирно доживать во вдовстве.

Как было бы хорошо снова увидеть красные стены Запретного Города и его великолепные сады! Как ей стало известно, они не пострадали от ярости победоносных союзных войск после окончания осады иностранных дипломатических миссий. И раз уж у нее не было возможности отдать последние почести телу ее горячо любимого мужа, она решила не оставаться в доме больше ни на час…