Манекенщики - страница 6

– Вы пишете статьи, вроде таких: «как спасти мир»?..

– Да, что-то вроде «как спасти мир от кретинов»?

– Кретинов слишком много. Легче уйти в свой мир, где нет места этим идиотам.

– Но тогда есть шанс прослыть сумасшедшим.

– А-ха-хах! Ой, да кому интересно мнение придурков… Я бы почитала эти ваши статьи.

– Увы, теперь я буду испытывать неловкость.

– С чего бы?

– Проще писать подобные изъяснения для людей незнакомых.

– К велиару стыд. Я, однажды, заплаканного панка зрячила – назола им одолевала, и чхать он хотел, что люди про него вознепщевают…

Я очень долго переводил в голове ее слова, а она, похоже, даже не переживала из-за образовавшейся паузы. Мне потребовалось время, чтобы потом научиться – не заполнять тишину ненужной болтовней. Наконец, я тоже спросил:

– Ну, а вы кто?

Она так сияла, что можно было греться рядом с ней.

908-ой закончил приготовления с сыпучей массой и принялся нарезать закуску.

– Меня величать Элси. Мой папенька известный изобретатель. Знаете, там всякие штуки для головы…

– Чип-будильник?..

– Именно.

– И что же делает такая прекрасная андромеда из знатной семьи в таком захолустье? – я пытался ей подыгрывать, без всяких насмешек, разумеется, так, хохмы ради.

Ей по ходу нравилось.

– Бросьте. Здесь однажды «Ginger Roges» выступали.

– Шутите?!

– Серьезно! Даже в газете писали.

– Как же я пропустил этот момент…

– Теперь это культовое место.

– Поэтому, вы здесь?

– Да. А еще я просто люблю пить алкоголь. Мне кажется, в двадцать втором веке мир должен привыкнуть к тому, что андромеды часто и много пьют.

– Полностью вас поддерживаю. Я тоже люблю выпить, скажу, даже больше, что я в принципе законченный алкоголик.

– В таком случае, вы мне очень нравитесь. Может, лобзните меня?

– Что?

– Поцелуйте меня…

Я не стал проявлять приличия из серии «не позволять девушке делать того, о чем она потом будет сожалеть», потому что мне было, честно говоря, плевать. Но на этом основании не стоит думать обо мне, как о невоздержанном и невоспитанном ублюдке. Мне хотелось быть раскованным, ведь я молод и моя душа удовлетворялась разрушением стереотипов. Так что да, черт возьми, я поцеловал ее, и, должен признаться, что это был великолепный вкусный поцелуй!

Разрушитель стереотипов прекратил разделывать закуску, чтобы не оттяпать себе палец, так как закрыл глаза и облизал губы, в попытке воссоздать ощущения.

– Никого прежде я так не целовал. Губы у нее словно были созданы для этого. Ты только сам представь, они как спелые вишни. Как сочные, спелые, наливные вишни…

Консиллер брезгливо поморщился, потому что ему больше нравилось целоваться с биокуклами из Торгового Центра.

– Значит, Элси?

– Да, Элси.

– У меня это имя ассоциируется с какой-то знакомой х**нью, – изрек он.

– Оставь-ка свои фантазии при себе.

908-ой опять опустил веки.

– У вас ангелу подобно целоваться получается, – шепчет она мне.

И мне приходится ее смущено благодарить.

– «Смущено благодарить»? – бросил насмешку Консиллер, – поди, ты думал о том, как бы у тебя трусы не лопнули!

– Возможно, и так, ибо, живые девушки заводят по-настоящему.

Тут-то насмешник обошелся без комментариев.

– Вы когда-нибудь бывали в баре на 2564-ом километре? – спрашивает она у меня, – там подают текилу из сока настоящей агавы.

– Это мое второе любимое место после кровати.

– Сногсшибательно!

– Похоже, я люблю вас! – заявляю я, и, вежливо подозвав к себе бармена, пускаю ему пулю в лоб, как бы в доказательство своих слов.