Мани манят - страница 21

И тогда Хельга приняла мгновенное решение: купить что-нибудь в этом дворце изобилия не только для себя, но и, обязательно, на бизнес. Наши люди тоже оценят такое высокое качество и красоту. Она интуитивно выбирала всё, что ей нравится, и это, кстати, заняло не так много времени, потому что цены были фиксированными, и не приходилось долго и нудно торговаться. Зато удовольствие она получила тогда по-полной, так сказать, от всей души, как сейчас от удачного шопинга. И как ни странно ей даже удалось что-то выгодно поменять – «бартануться».

Спустя пары лет активного челночества товар в Китай везли уже частично. В ходу были в основном доллары, которые там меняли на юани. Но валюту тогда в России достать было трудно, а через границу разрешалось провозить только $100 – смешной мизер, так что челноки находили разные способы нелегальной перевозки. Знакомый сапожник Хельги вырезал в каблуках ее сапог отверстия, и туда закладывалась свернутая тугим квадратиком валюта. Доллары зашивали в воротники, в подкладку курток, женщины прятали их даже в прическу: у кого, конечно, были густые волосы. В общем, рисковали, кто как может, на что хватало фантазии и кто во что горазд, чтобы все-таки пить это экстремальное шампанское.

В конце концов, Хельга набила свой «бегемот» всякими красивыми вещами и вышла из торгового центра. Ей всегда казалось, что благодаря дружбе советского руководства с Мао Цзедуном многие китайцы, тем более в столице северной провинции, должны обязательно говорить по-русски. Советская пропаганда русско-китайской дружбы прочно осела в ее сознании. Но, когда она попробовала спросить, как пройти в Старый квартал Чжупен Дорзе, о котором слышала от кого-то из группы, ее никто не понимал. Хорошо, если прохожие ей просто улыбались, а то и откровенно шарахались. После того как Хельга родила двух погодок, она прилично набрала вес и на фоне тщедушных китайцев выглядела весьма крупной и необычной для них женщиной. Китайцы бесцеремонно тыкали в нее пальцами, показывали без стеснения на ее «большие» глаза и не скрывали удивления от необычного вида белой женщины, откуда-то забредшей в их город.

Чтобы перейти улицу, Хельге пришлось спуститься в близлежащий подземный переход, проходящий под скоростной трассой и там она вдруг тоже обнаружила огромный рынок. Изобилие вещей и фантастически низкие цены восхитили ее, но и озадачили, несколько притормозив дальнейшее рвение к началу культурной программы. Покупки в дорогом «Чори» были, пожалуй, преждевременными и недальновидными в ее положении. «Ну что ж, нужно побольше теперь здесь купить дешевых вещей, а потом обобщить с дорогими и цену разделить», – деловито успокоила она себя.

Твердо решив сделать такой вот финансовый кульбит, Хельга вдруг прислушалась к рыночному шуму и не поверила своим ушам. Где-то, почти рядом с ней, прозвучала украинская речь. Это было так странно и радостно! Среди уже привычной какофонии китайского языка фрикативные размашистые звуки диссонансом просто повисали в воздухе. Не раздумывая, с глупой улыбкой, словно играя в жмурки, Хельга пошла прямо на звук голосов и через несколько шагов уперлась в двух ребят, азартно и громко торговавшихся за модные стеганые куртки. Она своим видом явно не вызвала у них ответной симпатии. Конкурентов нигде не жалуют. Сообразив это, Хельга отошла немного в сторону, от греха подальше, и уже исподволь наблюдала за процессом. Ребята сбивали цену с 50 юаней до 5, как обычно в 10 раз. Сошлись на семи. И только после того, как украинцы насытили жадные пасти своих огромных баулов классными парками и, наконец, скрылись из ее глаз, она тут же подошла к прилавку. Находчивая бизнесменша прикинулась якобы запоздавшей из их же компании и слезно попросила отдать ей остатки. Для китайцев все славяне кажутся на одно лицо, как поначалу и азиаты нам. Именно поэтому-то ей в тот момент и удалось взять высококачественный дефицитный товар очень дешево и без лишних усилий.