Маникюр для Гекаты - страница 6

– Ну тут как, брат, кому киски, кому виски.

В ответ на этот бриллиант юмора Тони заржал как конь.

– Фу ты какой!

Из толпы вынырнула Мэнди и, наигранно недовольно надув губки, хлопнула Слуни по плечу.

«Вот её-то компании только мне сейчас и не хватало!» – тяжело подумалось мне. Мэнди потянулась всем телом и подхватила с подноса, проплывающего мимо официанта, бокал шампанского.

– Ну, как вам наше выступление, мальчики? – игриво поинтересовалась она, внимательно разглядывая мужчин поверх бокала.

– Шикарно, свисток точно у нас в кармане! – в ответ ей широко улыбнулся Грувз. Тони же промолчал, просто смотрел на Мэнди и, надо сказать, мне очень не понравился этот взгляд.

– Во всём-то ты спешишь, смотри, может репортёрский отдел сейчас нас обскачет на повороте, – она сверкнула глазами в мою сторону. – Что скажешь, Паола?

«Пфф, можно подумать мужские желания когда-то смогут сосредоточиться на чём-то кроме полуголых девиц», – раздражённо подумалось мне, но вслух я ответила другое.

– Сомневаюсь, что мы сможем что-то противопоставить твоим талантам.

– Ну что ты! – улыбнулась Мэнди, – я слышала, у вас будет чечётка?

От лицемерности и самодовольства, буквально сочащейся из её улыбки, у меня чуть не свело скулы. Внезапно из колонок ударил один из свежих хитов, рвавший чарты последние пару недель, зал радостно завопил, что избавило меня от надобности отшучиваться и продолжать этот диалог. Схватив Тони за руку, я вытянула его на танцпол, где через секунду уже было не продохнуть от людей. Двадцать минут были отданы танцам и это было совсем неплохо, по окончанию я полностью избавилась от неловкости. Кроме того, я была довольна тем, что мне уже было нужно быстро переодеться и выступать. Не придётся дальше выслушивать плоские шутки Слуни и испытывать чувство стыда, порождённое реакциями Тони на них.

Войдя в небольшую гримёрку, спрятанную слева от сцены за тёмно-синей портьерой, я встретила в ней Робби. Скромный парень, работающий в «Стилете» уже года четыре и давно смирившегося с позицией младшего сотрудника репортёрского отдела. Робби был неплохим журналистом, только вот в его материале полностью отсутствовала изюминка. Его репортажи своей сухостью напоминали описание состава на упаковке хлопьев, а редкие расследования касались в основном мухлежа в закупках медаппаратуры и были до зевоты скучны. Всё, что сказано про его работу, в полной мере касалось и самого Робби, он был чуть ниже среднего роста с мышиного цвета волосами и пострадавшими от оспы щеками. Главным же раздражающим моментом было то, что Робби был в меня влюблён. В отличие от обычных людей он даже не пытался подкатить, со свойственной ему обречённостью сразу принял тот факт, что ему ничего не светит, и скатился в стадию обречённого страдальца. Он просто ошивался где-то неподалёку в ожидании возможности поднять упавшую со стола папку или что-нибудь в таком духе и печально вздыхал. Впрочем, это длилось уже столько времени, что я просто перестала его замечать. Обречённая любовь Робби стала такой же частью обыденности, как кактус, стоящий на моём рабочем столе в офисе.

– Ты прекрасно выглядишь, Паола... – Робби грустно посмотрел на меня и протянул обувную коробку.

– Спасибо, ты тоже ничего! – ответила я и, выхватив коробку из его рук, поспешила к зеркалу.

Больше всего мне повезло в том, что наше выступление не требовало полного костюма. В коробке меня ожидали чёрно-белые туфли с металлическими набойками для степа. Быстро скинув свои туфли, я влезла в новую обувь, затянула ремешок, украшенный спереди бантом, оглядела себя в зеркале. Я никогда не считала себя красавицей – была слишком худой, маленькой и, конечно, не могла похвастаться аппетитными формами или яркими чертами лица. Всё же я постаралась успокоиться и не судить себя строго, платье выгодно подчёркивало мою худую высокую талию… правда вот разгорячённое от танцев лицо излучало какую-то нездоровую красноту, и даже медный отблеск почти ушёл из волос. В голове тут же всплыл отрешённый взгляд Тони, скользящий по моему телу, будто не замечая его.