В этот утренний час доктор Джонатан Остин принимал своего необычного пациента. Болезнь иссушила его и загнала в инвалидное кресло в считанные месяцы, но сидевший напротив врача мужчина всё ещё неплохо держался. В нём было видно достоинство, привитое хорошим воспитанием, генами и благополучием. Поначалу доктора это немного раздражало, но, привыкнув к своему пациенту, он невольно проникся симпатией и с тенью неподдельно выверенной услужливости в голосе произнёс:
– Стабилизация вашего состояния временная и, к сожалению, короткая. Если мы не сделаем пересадку в течение недели, то последствия будут необратимы. Я обновил заявку на донора, но если он найдется позднее чем через неделю, будет уже поздно. Процесс не обернуть вспять.
Доктор посмотрел на пациента, тут же встречаясь с твёрдым взглядом мужчины, решительно принимающего новую для себя реальность. Доктору на какой-то момент стало некомфортно: он вспомнил, насколько влиятельный человек сидит перед ним и кому именно он и эта клиника многим обязаны. Эмерик Де Вромм передал на нужды клиники целое состояние, когда приблизился к порогу возраста проявления генетического заболевания в своей семье.
– Я признателен вам за откровенность и надеюсь, что могу рассчитывать на конфиденциальность нашего разговора. Я не уповаю на везение и хочу использовать имеющееся у меня время продуктивно.
– Конечно, сэр, уверяю вас в этом, – произнес врач и, уловив во всё ещё хранившем красоту мужественном лице своего пациента отстранённость, добавил: – Позвольте провести вас до вашей палаты.
Погружённый в свои мысли, Эмерик не возражал, когда доктор выкатил его из кабинета. У дверей его поджидал личный помощник, поспешивший перехватить у Остина управление коляской, но, словно очнувшись, Эмерик перешёл на ручное управление и сам направил её к лифту, забыв попрощаться с доктором и не оставив инструкций своему помощнику.
И пока представитель одного из древних семейств Стоунвилля обдумывал завещание, его лечащий врач вернулся в свой кабинет и сделал вызов на сохраненный у него без имени номер телефона.
– Я думаю, Де Вромм готов и пойдёт на что угодно ради пересадки.
Принявший этот вызов человек поспешил сообщить о нём своему начальнику, на что Артур Дюкро распорядился найти исполнителей. Его рабочий день подошёл к концу, и на выходе из здания совета городского правления Артур прошёл на закрытую стоянку и велел водителю ехать в особняк Де Вромма, где спустя полчаса у него состоялся спор с владельцем дома.
– Эмерик, послушай меня. Ты должен пойти на это, других возможностей просто нет, как и у тебя нет времени ждать их! – требовал Артур.
Он уже выходил из себя, и даже изысканный коньяк и сигара, которыми он без стеснения угощался в доме Де Вромма, не гасили его вспыльчивость. Артур и Эмерик были погодками, дружили со школьной скамьи, закончили одно учебное заведение, и им повезло в этом, ведь принадлежность ко двум старейшим семействам в городе и необходимость делить сферы влияния очень часто сталкивала как их самих, так и их предков, но, в отличие от них, этим мужчинам удавалось уладить миром конфликты в неизбежном отстаивании интересов.
– Ты уговариваешь меня пойти на преступление, – произнес Эмерик.
Хозяин дома был настигнут гостем в своём рабочем кабинете. Тот уже был местами переоборудован под ограниченные возможности Де Вромма, который хоть и тепло встретил Артура, но уже начал уставать от их встречи, в отличие от его бодрого и энергичного друга. Им обоим в прошлом году исполнилось тридцать пять.
