— Ты психиатр? — нахмурилась она.
— Психолог.
— Это Никита попросил? — поинтересовалась Екатерина, в недовольстве прищурив глаза.
— Я не понял, — достаточно злобно ответил Марат, держа пальцы в карманах джинсов навис над маленькой женщиной. — Я прошёлся по дому в поисках туалета, пообщался с жительницей второго этажа. Что не так я сделал?
Она не ответила, изучала некоторое время его невыносимую, изрядно злобную и наглую физиономию, отвернулась и ушла.
Мелькала какая-то бабка на горизонте гостиной. Детей уже отправили спать. Гости отправились домой.
5. 5
5
Таня счастлива с Касьяном, а он счастлив с ней.
Была бы такая взаимность у них с Татой, Марат знал наверняка. Нет!
Исключительно, при одном условии: если ему двадцать восемь, а голубоглазому котёнку восемнадцать.
В двадцать два года у него вместо мозгов бурлил кисель: поступки необдуманные, настрой несерьёзный. Хотя Татьяна единственная девушка, которая его задела хоть чем-то. Словно потерянная, нежная, добрая, весёлая и не приемлющая грубости. Жила пару месяцев у старшего брата Лёхи, где и прописался Марат.
Но знал он её гораздо раньше. Не велено было руками трогать. Она вообще не смотрела в его сторону, никак не реагировала, и тогда Марату пришла «отличная» идея: вызвать у неё ревность. То есть сосаться с другими бабами и даже трахаться где-то рядом, ему казалось отличным способом заставить Тату влюбиться в него.
Испанский стыд за свою юношескую тупоголовость испытывал даже в двадцать восемь.
Точно ведь знал, что женится на Татухе, поэтому нужно было срочно нагуляться.
Батя у них строгий. Дядька Гриша пришёл, наказ дал пацанам, чтобы не обижали Тату, присматривали. И Марат это как закон принял: хорошо к ней относился, никогда не обижал, действительно присматривал. И вот уже собрался делать девчонке предложение. Ведь дед был знаком с этим Гришей, семья правильная, и сама девушка его с ума сводила своими невинными глазёнками.
Буквально два дня его не было рядом с Татой, появился Касьян, увёл прямо из-под носа.
Марат словно сорвался после этого, пошёл по всем бабам, какие только давали. Пока крыша не поехала, и этот самый Гриша посоветовал воздерживаться и уйти в спорт.
И теперь он точно знал, зачем приехал в этот дом. Чтобы увидеть её и отпустить навсегда.
Упс. Тата уже женщина.
Ей двадцать шесть, она располнела на фоне беременности. Живот большой, груди под широким пальто солидные, лицо под шляпкой круглое. И только печальные, сиротливые глаза напоминали о том, что это та самая девочка из прошлого.
Если б он жил рядом, все возрастные изменения были бы незаметны, но за четыре года Тата изменилась до неузнаваемости, и он даже струхнул перед ней, растерялся и побоялся чмокнуть в щёку.
— Привет, Марат.
— Привет, Татух, — натянул улыбку.
— Та́тушка, — протянул Касьян как можно нежнее, привлекая любимую жену к себе. — Ты сказала, что спать ляжешь. Малых.
— Беспокоилась, — надула она губки.
Они целовались, Марат был лишним, и пока закрывались роллеты гаража вышел во двор дома.
У Касы тоже высокий забор без просветов. Не такой огромный дом, не такой высокий, как у Савиновых, но весь вылизан до безобразия. Двор полностью выложен плиткой, гараж на три машины. Образцово-показательная детская площадка, газоны, грядки и теплица, похожая на оранжерею средневековой Европы.
Пока голубки шептались, он прошёл в дом, где некоторое время будет жить.
