— Сержио спит? — спросил Каса у жены.
— Да, ждал тебя. Пришлось мне ему сказку читать.
Они говорили тихо. Возможно, это самые идеальные отношения, которые Марат когда-либо видел. У него тоже такие будут. С девочкой Элей.
— Чувствуй себя как дома, — она сама к нему прикоснулась. — Мы так по тебе скучали. И волновались за тебя. Особенно Лёха.
— Угу, — кивнул он, ещё раз посмотрел на беременную женщину своей мечты.
И всё равно он её любил. Пусть она никогда не узнает об этом.
Дом напоминал какой-то выставочный экспонат со всеми современными наворотами, с «самоопыляющимися» унитазами, которые не только сами себя мыли, но и жопы хозяевам. Всё включалось и выключалось по требованию Умного дома. Нигде не пылинки, чисто как в музее, и его домашние резиновые шлёпки никак не клеились с уникальной напольной плиткой, имитирующей ковёр.
Не нравилось ему в этом месте, хотел жить отдельно
Ужинать отказался, пошёл на второй этаж по деревянной лестнице с коваными перилами.
Сердце вспыхнуло лаской, когда посмотрел в детскую комнату, там спал его двоюродный брат. Серёге уже семь лет.
Спальня с балконом и своим маленьким санузлом. Кинув спортивную сумку в угол, Марат завалился на кровать.
В душе пусто, на сердце глухо.
Даже при не занавешенных окнах было темно, хоть глаз выколи. И вот в этой темноте замерцал ярким светом его телефон. Марат взял гаджет и открыл сообщение. Неизвестный номер и фотография.
Открыв рот улыбнулся.
Собственно, что и требовалось доказать: если из базовых инстинктов один барахлит, следует стимулировать другие. Если девочка Эля не хочет жить и радоваться, то нужно её раскручивать на инстинкт размножения.
На экране две аппетитные вздёрнутые груди в кислотно-салатовом лифчике. Кожа у неё белоснежная, никаких шрамов на теле не было.
И это точно её фото, потому что между нежных полушарий висел серебряный крестик, который Марат заметил при знакомстве.
— «С тебя дикпик».
Марат расстегнул ремень и ширинку, опустил немного джинсы и сфоткал свой мохнатый лобок с чуть приподнявшимся стволом. Как она ему не полностью показала свою прелесть, так и он ей выслал половину своего мужского достоинства.
— «А почему так мало?»
— «Тот же вопрос», — с улыбкой отослал девочке Элеоноре и опять посмотрел на белые груди, поставил их на обои. — «Всё! Сиськи высылаешь только мне. Мне можно, я твой будущий муж».
— «Объелся груш. Прочему лобок не бреешь, это кошмар, какой ты волосатый».
— «Привыкай».
А она точно девственница? Надо бы не у Касы спросить, а у неё лично. А то Марат уже думал, как быть более обходительным, а может уже можно во всех позах сразу и много.
Совсем хреново стало. Можно было пойти в душ, подрочить, но он знал более полезный способ скинуть напряжение.
Соскочил с кровати и направился к своей сумке, чтобы достать спортивный костюм.
6. 6
6
И был у него спортивный комплекс, который дед Рустам обещал Марату, работа, друзья, тусовки.
Появился Касьян, и ничего не стало.
Марат бежал вдоль трассы, в капюшоне, выбивая из себя эти мысли, но они крутили им, вертели.
Боец подпрыгивал, делал удары в воздух, боксируя на ходу, поворачивался. Даже сальто удачное получилось, бежал дальше под высокими фонарями.
Проехало несколько машин мимо.
Ведь не было этого Касьяна всю его жизнь! Дед не знал долгое время, что у него есть ещё один родной сын.
Увидел Касу в гостях у Гриши, и что-то в Рустаме дрогнуло, в их породу пошёл найдёныш. На бабку, поговаривали, похож.
