***
– Слух, Егорка, а Вера Андреевна где? – Кузьмич шарил глазами по столовой в поисках женщины.
– А? Что?
– Что, что? Что надо – проворчал старик, – если не знаешь, так и скажи: не знаю!
– Отчего же не знаю, – возмутился парень, – приболела она, дома.
– Хм… – пробубнил Охотник и принялся ковырять еду вилкой. После завтрака, так ничего и не съев, он оделся по-походному и отправился на поверхность. В дни, свободные от охоты, он был предоставлен сам себе и сегодня был как раз такой день. Выйдя на улицу, он вдохнул через маску теплый летний воздух. Какое-то странное, грустное и тревожное настроение одолевало его. Выйдя на небольшую поляну, густо заросшую зеленью, он нарвал небольшой букет полевых ромашек, не потому, что они ему очень нравились, а потому что в других цветах он совсем не разбирался. И, собравшись с мыслями, отправился навестить больную. Довольный собой и прокручивая в голове все возможные варианты разговора, он приблизился к входу в палатку Веры Андреевны. Но протянув руку чтобы войти, вдруг замер, поняв, что не готов. Волнение, как цунами обрушилось на старика сомнениями, и он стоял у входа переминаясь с ноги на ногу, не зная идти или не идти.
Вера Андреевна с утра чувствовала себя неважно. Слабость и головная боль доставляли беспокойство, и она решила денек отлежаться, чтобы не разболеться совсем. Женщина лежала на заправленной кровати и читала книгу, не особо вникая в ее смысл. Не привыкшая к отдыху, она читала только чтобы скоротать время. Услышав какое-то шебуршение у входа, она отложила чтиво. Кто-то неуверенно мялся у входа, не решаясь войти. Это было любопытно, и она решила подождать развязки этих событий, ей стало азартно весело на душе. Время шло, но ничего не происходило, загадочный человек и не входил, и не уходил прочь. Она отчетливо слышала звуки мнущегося и переступающего с ноги на ногу человека, который что-то настырно бубнил себе под нос. Любопытство одолевало женщину и, подождав еще немного, она окликнула незнакомца. Фигура замерла, и в какой-то момент Вере Андреевне показалось, что незнакомец сейчас просто сбежит. Но вот в проходе неуверенно показалось взволнованное лицо Кузьмича.
– Вера Андреевна, я слышал, что Вы приболели… – начал он чуть ли не шепотом, но поняв, что звучит такой тон как минимум глупо, тут же перешел на солдатско-строевой, – вот, пришел справиться о Вашем здоровье.
Женщина улыбнулась, видя, как нервничает Охотник.
– Проходите, Прохор Кузьмич, не стойте в проходе – сказала она, присаживаясь на кровати, и жестом приглашая Охотника к чайному столику, стоящему рядом. Кузьмич в туннельном зрении, не видя ничего кроме Веры Андреевны, прошел прямиком к столику и присел на краешек стула, молча уставившись на женщину.
– А это у Вас что? – спросила она, указывая на то, что он принес и держал в руке.
– Ой! – опомнился Кузьмич, и протянул женщине букет, не отрывая глаз от ее лица. Вера Андреевна с недоумением смотрела на цветы, едва сдерживая улыбку. Старый охотник вначале не понял, что происходит, но, когда посмотрел на свой подарок, начал густо краснеть. Он и сам не заметил, как, стоя у входа, решая идти или нет, ободрал у ромашек все лепестки и теперь держал в руке лишь желтые кругляши на зеленых веточках. От такого казуса у него перехватило дыхание, поднялось давление, лицо покраснело, и он не знал, что сказать в свое оправдание.
