– Сдался тебе этот Андрей. Он даже квартиру оплатить не может.
– Он мне помогает восстанавливаться. Да и одиноко одной. С вами-то теперь общение редким стало.
– Сама виновата, не приходишь. Место встречи изменить нельзя, все тот же бар.
– Да не могу я. Вы о мотоциклах, о планах, а у меня что? А он восстанавливаться мне помогает. На тренировки вместе ходим.
– Ладно, тебя не переубедить. Сама как?
– Ничего, я уже почти не хромаю.
– Забросила тренировки?
– Ну, а как я буду их совмещать с домашними делами.
– Караул с тобой. Возвращайся, мы соскучились.
– Я тоже, но мать просила еще на месяц остаться. Отец сам себя обслуживать начнет и приеду.
– Ладно. Смотри, ты пообещала, а то придется мне за тобой приехать.
– Не придется, я вернусь.
Но все снова пошло не так, как она хотела. Через месяц мать попросила остаться еще на месяц, а там еще на месяц. И вместо одного месяца она пробыла дома четыре. Квартиру пришлось сдать, Андрей съехал к родителям, и в итоге у нее даже денег не было на билет до Москвы.
– Подруга ты меня удивляешь, – возмутился Николай, когда она ему позвонила сказать, что и в этом месяце не приедет, будет искать работу и копить деньги на билет. – Ты с ума сошла. Я тебе куплю билет, а работу здесь будешь искать.
– Но я не могу даже снять квартиру, мне просто не на что это сделать.
– Поживешь у меня пока, – тут же сказал тот.
– Ты квартиру купил?
– Прям, снял, двухкомнатную, ты в одной, я в другой, разместимся.
– Хорошо, – тут же согласилась Марго. – Тогда приеду.
Ее счастью не было предела. В который раз Николай выручал ее, а она не могла отплатить ему тем же.
Уже на следующий день она купила билет.
– Может останешься еще на месяц? – спросила мать, когда провожала дочь до такси. – Нам бы помощь по хозяйству не помешала.
– Я не могу всю жизнь за коровами убирать, я хочу свою жизнь строить. Отец встал, ухаживать за ним не надо, да и со скотиной поможет.
– Ладно, езжай. Просто так спросила, – грубо ответила мать и махнула рукой.
Марго без сожаления села в такси. В душе она чувствовала некое удовлетворение, она выполнила свой долг. И теперь была свободна. Камень, который грузом висел на душе с тех пор, как она бросила свою семью и уехала покорять столицу, свалился. Она больше ничего им не должна. И они не имеют никакого права эксплуатировать ее. Она уже совершеннолетняя и может сама решать, как жить и что делать. И от этой мысли ей стало радостнее. Впервые за долгое время она не чувствовала себя обремененной.
Марго уже три недели жила с Николаем. По началу она чувствовала себя неловко, стеснялась, что бы не собиралась сделать, предупреждала его, спрашивала разрешения, но постепенно свыклась и вот уже без стеснения щеголяла по утрам в одних трусах и майке. То спеша в ванную на утренние процедуры, забывала надеть шорты. То, думая, что он не видит, быстро прошмыгнет на кухню поставить чайник.
– Красивые ножки, – каждый раз отмечал Николай, замечая ее бесштанные дефиле по квартире.
Марго тут же спешила одеть шорты, но для себя отмечала, что его комплименты ей нравятся. Более того, он делал вид, что совершенно не замечает огромного шва, располосовавшего ей бедро.
Выздоровление по-прежнему шло медленно. Хромата еще порой проявлялась, поэтому Марго продолжала упорно ходить на тренировки, к тому же записалась на электрофорез и микротоки.
Друзья готовились открывать новый сезон, чинили мотоциклы и целыми днями пропадали в гаражах, а Марго упорно шла к своей цели и исполняла зарок: пока двигательная функция не восстановится полностью, как до аварии, она не сядет на мотоцикл.
