Сачжун часто занимался различного рода подсчетами. Под предлогом того, что в голове считать сложно, он округлял числа: зарплату – в большую сторону, а траты – в меньшую. Сложение, вычитание – под эту медитативную песню он кружился на главной площади. Мишка Соня широко улыбался детям, протянувшим ручки в ожидании шариков.
* * *
Сачжун обеспокоенно пересчитал талоны на еду. Их осталось всего десять, а до конца месяца еще далеко. Первого числа всем выдавали по тридцать талончиков – разве этого достаточно для трехразового питания? Почему они не кормят своих сотрудников, приехавших ради парка из деревни? Конечно, в основном в парке работали школьники и студенты, желающие набраться опыта и повеселиться. Но были же и другие!
Скоро придется платить за еду. Сачжун разбито отправился в общежитие. По дороге ему встречались коллеги, предлагавшие заказать что‐нибудь на доставку, но все приглашения пришлось отклонить. Тело невыносимо ныло после часов, проведенных на палящем солнце. Поднять руку и открыть дверь – целый подвиг в таком состоянии. Мужчине казалось, что он уснет, стоит только облокотиться обо что‐то. «Помоюсь, и на боковую», – пробубнил он и потянулся к выключателю. Вспыхнула голубоватая лампочка – и осветила бардак, царивший в комнате.
Негодованию Сачжуна не было предела. Он убирался в комнате еще на прошлых выходных, а теперь в ней было не пройти. В комнате стоял затхлый запах плесени и пота, а на полу валялось грязное белье. Но хуже всего были песчинки сахара, хрустевшие под ногами. Дорожка сахарной обсыпки, начинавшаяся у входной двери, заканчивалась у кровати соседа. Прищурившись, Сачжун разглядел маленькие белые гранулы и на одеяле. Он раздраженно проследовал к кровати и сдернул покрывало. На простыне лежала большая пачка мармелада.
Сон, готовый вот-вот поглотить мужчину, отступил, как волна во время отлива. Сачжун достал из комода мусорный пакет и начал скидывать в него все, что валялось на полу. Сколько раз он уже просил по-хорошему, но Ёнду – так звали соседа – его не слушал. «Раз мы живем вместе, значит, должны уважать друг друга». Сосед кивал, но ничего не менялось. Поначалу Сачжун обрадовался, что его поселили в комнату, рассчитанную на двоих, но вскоре пожалел об этом: жили они не вдвоем, а вместе с мусором и насекомыми, которых привлекала сахарная присыпка. Однажды муравей даже залез ему в рот, пока он спал!
Пытаться вразумить Ёнду бесполезно, но не оставлять же этот бардак как есть… Сачжун собрал валявшийся мусор, выпрямил спину и направился к кровати соседа. На ее краю стоял лэптоп – самое ценное, что было у Ёнду. Экран слабо светился. Может, он забыл выключить компьютер после того, как всю ночь сидел на форуме? Сосед только и говорил о том, какая он большая шишка в онлайне, но Сачжуну не было до этого никакого дела, и он старался незаметно надеть наушники каждый раз, когда Ёнду начинал что‐то оживленно рассказывать о своих подвигах в Сети. Наверняка этот его форум – сборище неудачников, самоутверждающихся за счет пошлых шуток, или еще хуже – группа неадекватов, боготворящих нарисованных персонажей…
Лэптоп показывал экран блокировки: поле для ввода пароля на фоне странного изображения древней гравюры: дьявол, хоровод из людей, а в центре – котел, из которого торчит рука. Жуть. Сачжун, нахмурившись, отвернулся. Затем достал небольшой пылесос из стола и начал убирать сахарную присыпку. Сосед в комнату еще не вернулся – не иначе как ужинает… Толку от него в любом случае не было бы, но все равно как‐то несправедливо.
