– Ох, ладно тебе, Вилен, – бросил Макс. – Три года уже прошло, а ты до сих пор беспокоишься?
Все взгляды со стола моментально обратились к Вилену. Ему стало неудобно, и он кашлянул:
– Не беспокоюсь я.
– Вы все о том же, да? – усмехнулся Аарон.
– В чем дело? – тихо спросила Ребекка у Дины, на что та ответила:
– Вилен боится пить, так как пьяным начинает нести… мм… всякую чушь.
– Боже, – Ребекка всплеснула руками, – это та старая история, о которой мне почему-то никто не говорит?
Все притупили взгляды, еле сдерживая смех.
– Не беспокоюсь я! – вспылил Вилен и стал залпом пить содержимое своего бокала.
Сара и Аарон разразились смехом, а Макс похлопал друга по плечу. Ребекка лишь закатила глаза.
– Ладно-ладно, – поспешил Макс разрядить обстановку, – давайте сменим тему. Аарон, ты, кажется, хотел рассказать про какой-то случай на рынке?
Подходя к лесному дому, Пьер вспомнил, что нужно предупредить Ариадну о своем приходе, чтобы она не испугалась:
– Ариадна, это я, Пьер! – громко сказал он.
Только он ступил на крыльцо, входная дверь открылась, и девушка сразу же юркнула обратно в дом. Внутри было не очень светло из-за малочисленных свечей. Пьер оставил все съестное на кухне и направился в комнату. Ариадна сидела на кровати, и юноша расположился рядом с ней. Даже при таком тусклом свете было видно, как она похорошела: ее щеки округлились и залились легким румянцем, волосы были чистыми и причесанными.
– Почему Ребекка не соизволила явиться? – спросила Ариадна.
– У нее… дела. А что такое?
– Она обещалась когда-нибудь вернуть мою колдовскую книгу.
– Когда-нибудь – не значит сегодня.
Немного помолчав, девушка снова спросила:
– Я всегда буду жить здесь? Я так не желаю.
– Надеюсь, что не всегда. Настанет день, и ты переселишься в город. Но не все сразу, ладно?
Ариадна пристально на него посмотрела:
– Ты напоминаешь мне моего брата Александра. Все толковали, что они с Фредериком похожи, но я не согласна. Александр был более заботлив и добр.
Пьер тотчас же вспомнил близнецов Александра и Фредерика со старых фотографий семьи Малдир.
– Интересно… – произнес юноша.
– Я говорила только с Александром из всех троих братьев. А младший Кристиан и вовсе был забиякой.
Пьер устроился поудобнее на диване. Услышав слова Ариадны о родственниках, он сразу же навострил уши: появление в городе Таники, якобы невесты Эрла, все еще терзало его мысли.
– А что насчет… сестер? – поинтересовался юноша. – Какими они были?
– Эмма хорошая… она всегда была на моей стороне. Меня, Кристиана и кузена Давида находили маленькими и несмышлеными, коли мы были самыми младшими в семье. Но не Эмма. Она не смотрела на нас свысока. Я тоскую по ней.
– А… другая сестра?
– Таника… она была самой старшей. У нее был непростой характер, мы порою не ладили. Безрассудная. С незнакомцами она вела себя очень манерно, и все находили ее весьма миловидной. Но порою она просто сим образом исполняла свои замыслы. Накануне трагедии я почти что ненавидела ее, но сейчас понимаю, что иногда она изрекала правильные вещи. Я тоскую по ее непосредственности.
Пьер задумался. Сам он был уверен, что видел Танику Малдир, но ему нужно было вывести Ребекку на чистую воду, чтобы у нее совсем не осталось аргументов. Однако слова Ариадны могли мало помочь: подумаешь, манерная и безрассудная, сколько таких?
– А тот двенадцатый, которого приняли за тебя? Кто это был?
