Отец периодически рассказывал разные истории из жизни работников типографии. Но Глыба мне отчего-то нравился больше всех. Я даже поинтересовался у отца, кем он работает, и в ответ услышал таинственное «такелажником». Что это такое, я не понял, но в моем представлении это навсегда связалось с чем-то трагикомическим: большим, сильным, но одновременно смешным и незлобливым. Все это вспомнилось мне позже, когда я в школе читал бессмертный роман Сервантеса. Черт его знает, почему. Главный герой вроде бы такелажником не был, да и в деревне не жил. Может, тоже в свое время не получил образования, а кроме того над ним потешались все, кто только мог? Вполне возможно.
Работая в полиграфии, родитель не оставил своей привычки гонять мяч. Верность спорту он хранил (как католический священник обет безбрачия) всю жизнь. Он играл в составе сборной своего цеха по футболу, потом и всей «Правды». Он даже умудрялся гонять на коньках в русский хоккей (тоже с мячом, только маленьким и твердым, который перекидывают друг другу при помощи странных клюшек-загогулин). Читал он только спортивную литературу и прессу. По телевизору смотрел исключительно спортивные программы (не считая новостей). По всему дому вечно были разбросаны таблицы очередных чемпионатов по футболу и хоккею, любовно вычерченные им на листах ватмана, куда он (с совершенно мне не понятной целью) вносил результаты только что сыгранных матчей. Периодически кто-нибудь их выкидывал, и через некоторое время разражался скандал, поскольку именно эта обдрипанная, замусоленная бумажка оказывалась, разумеется, самой нужной в доме вещью.
Надо сказать, увлечение спортом мне всегда, с самого раннего детства, казалось каким-то странным и даже таинственным делом. Я искренне никак не мог взять в толк – ну, выиграл кто-то у кого-то, загнав мяч или шайбу в сетку. Ну, подпрыгнул, пробежал, дунул, плюнул, пукнул – сильнее, дальше, выше, громче всех. И что? Какой от этого получается общественно-значимый результат? Какой, как говорится, выхлоп? И главное – зачем ради этого так усердствовать? Столько сил, пота, тренировок, поездок на сборы, на какие-то соревнования. Вот у древних инков, например, все было понятно. Игра в мяч носила сакральный, обрядово-религиозный характер. Каучуковый мяч символизировал солнце, а игра являлась актом противостояния силам хаоса и преисподней. Самым же примечательным являлось то, что в финале выигравшую команду приносили в жертву богам. То есть во всем был железный смысл. Уверен, что и сегодня, если бы в жертву начали приносить игроков пусть не выигравшей, а хотя бы проигравшей команды, качество игры, как и посещаемость матчей, наверняка бы многократно возросли.
Надо сказать, что несколько раз я честно пытался понять, что движет людьми, увлекающимися спортом. Если самих спортсменов еще как-то можно понять (мышечная активность, эндорфины, повышение обмена и кровотока и проч.), то болельщики всегда оставались для меня абсолютной terra incognita. В старшей школе в качестве эксперимента я даже несколько раз ходил на матчи футбольного чемпионата. Я сидел в самом эпицентре – на «фанатской» трибуне, где все орали, свистели, скандировали какие-то странные речевки, пили из-под полы горячительные напитки и параллельно договаривались, как после матча будут бить болельщиков другой команды. Я честно пытался настроиться на ту же волну, но тщетно. Я не мог отделаться от впечатления, что передо мной с непонятной целью разыгрывается какой-то дурно поставленный спектакль, что окружающие просто придуриваются и что на самом деле все обстоит совершенно по-иному.
