Весна началась неожиданно. Вот вчера ещё дул пронизывающий ветер, даже снег пошёл, а сегодня резко потеплело и запахло переменами. Вскоре мне пришлось думать, где совершать свои марш-броски. Носиться по грязюке – это явное извращение. Я ещё зимой решил включить в свой график бег по пересечённой местности. Он очень полезен для сосудов и для общей выносливости. Тут ведь какая опасность? Можно усиленно заниматься отягощениями и потерять ловкость и подвижность. Превратиться в мощного и малоподвижного человека. А этого я больше всего опасаюсь. Вот поэтому и не забываю про упражнения на гибкость и реакцию. Но вроде для меня не составляет труда резко ускориться и пробежать метров 200–300. Думаю, результат будет хорош. А дед на это смотрит с недоумением, но помалкивает. Он и сам поклонник активного образа жизни и видит, что я придумал свою систему подготовки. Для чего это всё? Не знаю, хочу. Я пока не определился с будущим. Однозначно переберусь в город. Неплохо бы найти недорогое жильё. А в идеале не съёмное, а своё. Но тут нужна помощь деда, а он же наверняка рассчитывает на меня. Как на будущего мастера-кузнеца. А что? Клиентура налаженная, на хлебушек с маслом всегда заработаю. Но, если честно, я не представляю себя в роли кузнеца. Чтобы всю жизнь работать с железом и горном – нет, увольте.
В принципе я грамотен, матушка учила меня и читать, и писать. А уж считать я любого научу. Я получил частичное домашнее образование, пока родители были живы. Этого, конечно, недостаточно для того, чтобы стать инженером или учителем. Но вот определённые мысли о приложении своих усилий у меня имеются. Например, изобрести простейший паровой движок или, например, канцелярские скрепки. Обладая послезнаниями, я могу кое-что попытаться внедрить уже сейчас. Вот только для этого нужен стартовый капитал. А где же его взять?
Этот день ничем не отличался от других. Мы с дедом приступили переобувке двух лошадок. Старые изношенные подковы я сковырнул и обработал драчевым напильником сами копыта. Теперь дед ладит заготовки, и именно в этот момент вдруг прибежал пацанчик лет десяти:
– Барин Мишку к себе требует. Сказал немедленно, – убедившись, что мы услышали, он также исчез.
Ну мы с одной стороны люди вольные, но с другой – совсем плевать на барина не следует. Всё-таки на его земле работаем. Поэтому через час мы закончили и я, ополоснувшись и поменяв рубаху, направился к господскому дому.
Деревянная усадьба и раньше не производила на меня впечатление. Высокое крыльцо намекает, что существует немалое подполье. В отличие от обычной избы в доме большие окна и отсутствуют сени. С улицы сразу попадаешь в гостиную.
Чисто из вежливости перед возрастом и статусом я стянул картуз с головы. За большим круглым столом сидят трое. Наш барин, его сынок и управляющий Мартын Никифорович. Они балуются чайком и плюшками. В центре стоит горевший медью самовар и служанка, стоящая чуть поодаль разливает чай. Пахнет цветочным мёдом и выпечкой. На столе непривычно много всяких вкусностей. Мы с дедом тоже любители почаёвничать. Мёд, сушки, варенья всякие. А тут сразу видно, барский стол. Калачи, баранки, засахаренные фрукты.
Хозяин дома в халате по-домашнему, до моего прихода он разговаривал со своим управляющим. А вот Михаил в гражданском сюртуке. Положив нога на ногу, сидит с дымящейся сигаретой в руке и с интересом смотрит на меня. Он как бы в сторонке и не участвует в разговоре. На мгновение наступила тишина:
