За упавшим стоял другой человек. В руках он все еще держал два деревянных брусочка со специальными отверстиями, через которые была продета жесткая проволока, обернутая по спирали другой, более тонкой. Фортепианная струна. Том узнал ее.
Он в недоумении уставился на орудие казни и на человека, оное державшего.
– Я Итнайн. – Спаситель застенчиво улыбнулся. – Сосед. По коридору.
– А? – Гарден вытянул ноги, стараясь унять боль в паху.
– Я услышал шум драки и пришел посмотреть.
– Ага. Где девушка? Сэнди?
– Я здесь, Том. Я не знала, что… – Она вошла в комнату, осторожно обходя лужи и обгорелые пятна на полу.
– С тобой все в порядке?
– Да. Я ведь ничем не могла здесь помочь, правда? Поэтому я и осталась снаружи.
– Ты предупредила меня.
– Слишком поздно. Я заметила его, лишь когда он оказался напротив тебя.
Гарден повернулся к своему спасителю:
– Я обязан вам жизнью.
– Не стоит благодарности. Это моя профессия.
– Профессия? – Гарден приподнялся на локтях. – Не понял.
– Я был солдатом палестинской армии. Коммандос.
– И как оно вышло, что у вас оказался наготове этот обрывок фортепианной струны?
– Старая привычка. На улицах не всегда безопасно, даже в столь прекрасном городе, как этот.
– Да, боюсь, что так.
– А теперь – примите мои извинения, я должен идти на работу.
– А как насчет закона… Здесь же убит человек!
– Человек, который пытался убить вас, – это ваши трудности.
Не сказав больше ни слова, палестинец поклонился и направился к выходу. Гарден жил в этом доме меньше недели, но был уверен, что никогда прежде не видел этого мистера Итнайна. Он было собрался окликнуть его, но тот уже ушел.
Пока Гарден пытался прийти в себя, Сэнди занялась комнатой. Она загасила дымящиеся книги и занавески, нашла акустический нож и принесла его Гардену. Прибор вышел из строя: батарейки сели.
– И что мы будем делать с этим? – поинтересовалась Сэнди, дотронувшись до мертвого тела носком туфельки.
Ка-чинк.
Звон металла удивил Гардена. Он подтянулся поближе и, стараясь не касаться кровавой линии вокруг шеи, расстегнул длинный плащ. Блеснул воротник из тонких стальных колечек.
– Да на нем кольчуга!
– Это могло защитить его от твоего ножа? – спросила Сэнди.
– Наверное, кольчуга рассеивает энергию и, уж конечно, предохраняет от обычного кинжала.
– Интересно, у него есть какие-нибудь документы?
Гарден дернул за плащ, повернул и осмотрел тело – ничего: ни бумажника, ни документов.
– Только кастет.
Том потянулся и застонал от боли в позвоночнике.
– Все еще болит? Позволь-ка мне. – Сэнди повернулась и вышла, кокетливо обходя лужи.
Гарден откинулся на диванные подушки.
Через минуту она вернулась со стаканом воды и двумя таблетками.
Сэнди дала ему лекарство, и Том, не глядя, проглотил его. Когда она протянула ему стакан, Том чуть не выронил его: будто электрический разряд прошел вверх по руке и вонзился в нерв – правое плечо, левый пах и дальше вниз, к ступне, через все тело. Боль прошла так же быстро, как и возникла, но воспоминания о ней долго будут приходить к нему во сне. Недоумевая, Гарден приписал это последствиям удара в промежность.
Он выпил воду.
– Лучше? – спросила Сэнди.
– Да… Да, правда, лучше. Что ты мне дала?
– Аминопирин. У меня есть рецепт.
– А что еще, кроме аминопирина, такое, что действует как удар по футбольному мячу?
– Бедненький! – Она мягко коснулась его лба и потянулась за стаканом.
Что-то привлекло внимание Гардена. Он удержал руку Сэнди и поднес стакан к глазам.
