– Как же я мог забыть про тебя, принцесса! Прости меня! Тебе было очень страшно?
– Что ты, папочка! Мне было очень интересно. Посмотри, какой красивый город построили на сцене!
Кшесинский послушно взглянул вниз.
– Правда, красиво? – восторженно спросила девочка. – Мне так хочется узнать, что в нем будет происходить!
– Я расскажу тебе по дороге домой, – целуя её, проговорил растроганный отец. – Ты проголодалась?
– Немного.
«Моя принцесса – потрясающая девочка! – думал он, спускаясь с Матильдой по лестнице на выход. – Не только не испугалась, а ещё и нашла, чем себя тут развлечь».
В оркестровой яме уже давно настраивали свои инструменты музыканты, готовясь к началу вечернего спектакля, а в квартире Кшесинских в это время горничная Маша отпаивала валерьянкой перепуганную насмерть Юлию.
Юлия Яновна Доминская после того, как окончила Петербургское Императорское театральное училище, почти сразу же по большой любви выскочила замуж за француза, танцовщика Леде. В то время в Петербургском Императорском театре было много иностранцев, занимающих первые позиции в балете. Выйдя замуж, у Юлии сразу возникло желание оставить сцену, но она не могла себе этого позволить. После окончания училища надо было обязательно отработать в театре пять лет. Если кто-то хотел выйти из состава труппы раньше этого срока не по состоянию здоровья, то должен был внести в казну ту сумму, которая на него была потрачена государем за восемь лет обучения в училище. А это было почти двадцать три тысячи рублей. Таких жертв молодожены не могли себе позволить, поэтому Юлии пришлось отработать положенные годы. Но, как только она уволилась и занялась исключительно домашним хозяйством, к чему так упорно стремилась, муж внезапно заболел и умер. Но горевала молодая вдова недолго. Совсем скоро она снова вышла замуж. Опять по большой любви и опять за танцовщика. Кшесинский был старше на двадцать лет, но она не замечала этой разницы в возрасте. Энергия в нем била ключом, а присущий ему оптимизм давал и ей силы принимать любые неприятности легко и не предаваться унынию. Она прощала ему чудачества, которых у него было предостаточно, и только радовалась жизни. О своей карьере Юлия никогда не думала. Муж и дети были главным смыслом её жизни. Старшей дочке дали имя Юля, а чтобы не путаться, дома её ласково называли Юляшей. По достижении девяти лет девочку отдали учиться балету в то же самое Петербургское Императорское театральное училище, которое в своё время заканчивала и мать. Родители радовались, что Юляша оказалась очень способным ребенком, особенно к характерным танцам. Дать своим детям профессию, которая с восемнадцати лет могла бы их уже обеспечивать, было очень важно в актёрской семье. Ведь стабильного капитала у них не было.
В театральном училище ученики жили на полном обеспечении императора. Их не только кормили и учили, но даже одевали во всё казенное от нижнего белья и обуви до зимних салопов. Кроме профессии, все воспитанники получали неплохое образование и по другим предметам. Выпускники говорили на французском языке, играли на фортепьяно, рисовали, немного знали древнюю и современную историю, литературу и культуру других стран, могли ориентироваться в географии, имели кое-какие познания в математике и даже азы физики с химией.
В своё время Юлия Яновна сама прожила там все восемь лет в отрыве от семьи. Она хорошо знала, как тяжело для ребенка бывать дома только на летних каникулах, ходить исключительно во всём казенном, гулять всего полчаса в день по маленькому садику училища и постоянно находиться под строгим надзором воспитателей, следящих за тем, чтобы жизнь пансионерок велась по раз и навсегда строго заведенному порядку.
