Матильда, сдвинув брови, угрюмо смотрела в пол. Некоторое время она молчала, потом сверкнула глазами.
– «Посмотрим. А впрочем, знаешь, что последует из этих, как ты говоришь, моих фантазий? А последует из них то что (обкусывая ноготь, она расставляла точки после каждого слова) он. будет. моим. Рано или поздно будет моим. Я тебе обещаю… я себеобещаю». – Она слегка задохнулась и с выражением ожесточенного упрямства нервно дергала себя за пальцы. Юля рассмеялась.
– «Ну, если уж так основательно ты все решила, если уверена, что он будет твоим, – зачем со мною советоваться? Я, однако, не понимаю, откуда такая уверенность. Он делал тебе авансы? Может быть дал понять, что ты ему нравишься? Какие вообще у тебя могут быть виды на… его императорское высочество? Я повторю тебе десять и если хочешь сто раз, – он давно забыл о твоем существовании! Дело вполне безнадежное и не надо сходить с ума».
– «Возможно, я сошла с ума, – глядя на сестру снизу вверх, младшая жалко улыбалась, – да, я сошла с ума!.. и у меня не может быть на него никаких видов… и мне не на что рассчитывать. Но что мне делать, Юля?! И не нужно мне никаких видов, – просто хочу его видеть. А если, как ты говоришь, он меня забыл, тогда нужно напомнить…» – она накрутила на палец прядь волос и ожесточенно дергала.
– «Во-первых, не стоит рвать на себе волосы, – пока что для этого нет повода, – улыбаясь, Юля мягко отвела руку сестры; – во-вторых… чем же я-то могу помочь? – поднявшись с кресла, она с удовольствием оглядела себя в зеркале. – В любом случае надеяться на… – нет, это бред, Малька! – Сестра встала перед зеркалом и поворачивалась, пытаясь разглядеть завязанный сзади бант. Расправила свисающие концы пояса, пожала плечами. – Во-первых, успокойся. Во-вторых, сравни: кто он – и кто ты. Душа моя, в твоем возрасте пора бы уже смотреть на вещи разумно…»
Матильда вскочила.
– «Кто он и кто я!.. Ф-ф-ф! – Она вскинула глаза и возмущенно всплеснув руками, хлопнула в ладоши у себя перед носом. – Во-первых, позволь тебе напомнить, что всю жизнь с самого детства мы только и слышим, что происходим из графского рода Красинских! разве не так? Папа ведь всегда особо настаивал на нашем графском происхождении.
Она оглядела стоявший в углу ветвистый фикус (тот, казалось, внимательно слушал: крупные кожистые листья были похожи на раскинутые в удивлении ладони).
– Между прочим, Государь сам познакомил меня с наследником. И еще предупредил, чтобы мы не слишком флиртовали! Получается, что… если не слишком, то можно! ну, флиртовать, – она засмеялась и мельком взглянула на сестру, – и знаешь, мне показалось, что Государь вовсе даже не против чтобы мы…» – она невольно прыснула и покосилась на сестру. (Тут уж даже фикус всплеснул руками-ветками, видимо, не одобрив столь смелого предположения).
Сестра с обреченным видом вздохнула.
– «Ей кажется! Да чего уж там, – и не кажется вовсе! Конечно же, Государь не против. – Она язвительно усмехнулась, – ты сама-то поняла, что сказала? Государь император, по-твоему, выступает в роли… свата? Конечно, а как же! Его величество ночей не спит, все думает: вот славно, если бы мой старший сын влюбился в Мальку Кшесинскую! Ту, из Театрального училища. Невеста прекрасная для нас во всех отношениях! А какая императрица из нее получится! – Юля засмеялась. – Малька, Малька… выброси из головы эти свои мечты о принцах. Его императорское высочество – и… вдруг ты! С какой стати? Абсурд. Нонсенс».
