Маяк на краю времени - страница 32

– Я попробую починить вашу камеру.

– О! – обрадовался священник. – Что ж, вы вовремя. Говорят, что сегодня может прийти зима.

Джо с благодарностью вошел в теплую церковь.

– Я то и дело слышу, что сегодня придет зима, но времена года ведь не наступают в один миг. Что это значит?

Священник оживился.

– Вы не слышали о зиме в Гаррисе?

– Нет…

– Что ж! Тогда вас ждет интересное зрелище. Вот камера.

Камера занимала большую часть стола. Она была старой и представляла собой ящик со шторкой на задней стенке. Джо разобрал ее, стараясь не повредить пластины. Он обнаружил, что от затвора отошла пружина. Других поломок не было. Джо поставил пружину на место и уже хотел сказать священнику, что все готово, но не успел.

Со стороны моря завыла сирена. Вой разносился над утесами, эхом отдаваясь в церкви. Джо захлестнуло чувство, что он уже слышал этот звук и сможет вспомнить, что он означает, нужно только сосредоточиться.

– Началось! – просиял священник. – Скорее, вынесите ее на улицу. Я позову Фиону.

– Что началось? Куда – на улицу?

– На кладбище, это за церковью! – отозвался священник, уже спускаясь по ступеням с неожиданной быстротой.

Джо отнес камеру вместе с деревянной треногой на кладбище, которое представляло собой участок травы среди камней. Он как раз устанавливал треногу, когда вернулся священник с матерью Фионы и еще несколькими женщинами, раскрасневшимися от бега в гору; в руках у них были букеты вереска.

– Направьте ее к югу, тогда вы сможете заснять, как она идет, – крикнул кто-то Джо.

– Кто идет? – беспомощно спросил Джо.

– Зима, смотрите! Эта штука готова?

– Да, – сказал Джо. – Но… – он умолк, наконец поняв, о чем они все говорили.

Над морем стремительно неслась зима. Она надвигалась с запада, оставляя за собой на поверхности воды четкую серую полосу льда. Джо подошел к краю кладбища, чтобы посмотреть, как она достигнет пляжа. Послышался треск: видимо, это образовывался иней. Фиона бросилась вверх по ступенькам, и он наконец понял, чего они хотят, когда мать велела ей встать в десяти футах левее от камеры. Она ждала, когда морозная линия окажется рядом, чтобы побежать вместе с ней, так чтобы впереди нее оказалось лето, а позади – зима. Чуть поодаль рыбаки и их жены тоже бежали, смеясь.

Джо уставился на стремительный морозный вихрь. Это было невозможно – нигде, совершенно нигде в мире не бывало такой погоды. Разве что налетел бы какой-то необычайный полярный ураган – но шторм давно затих.

По-видимому, это было как-то связано со столбами в море. Зима распространялась от этих парных колонн, стоящих в воде, словно они вбирали в себя холод откуда-то еще.

– Еще двадцать секунд! – закричал священник.

– Готовы? – обратилась Фиона к Джо. Она подобрала подол свадебного платья, готовясь бежать. – Она близко!

– Да… – он поднял руку, глядя в объектив камеры. Морозная полоса была уже позади Фионы.

– Пора! – кричали все.

Ей не пришлось бежать быстро, чтобы поспеть. Фиона оглянулась как раз вовремя, и магниевая вспышка сработала в нужную секунду, уловив, как она смеется и как замерз край ее влажной вуали, свернувшейся на ветру. Собравшиеся ликовали. Кто-то осыпал Джо рисом, а когда он выпрямился, священник хлопнул его по плечу.

– Добро пожаловать в Гаррис, приятель. Теперь понимаете? Вот так! Пойдемте-ка внутрь. Всем быть здесь в одиннадцать!

Вчерашний китобой, отец Фионы, уже ждал. Он кивнул Джо.