– Мы работали вчетвером, – как можно более мужественно сказал Денис. – Ты обещал рассчитаться. Так?
– Ну так, – ответил Димитров. – Но я-то думал, что я тебе отдам твой гонорар, а ты уже рассчитаешься с этого гонорара с людьми.
– 1200 евро за всё? – спросил Денис. – Это – твой гонорар?
– Это – твой гонорар, – сказал Димитров.
– За проект дизайна? И за работу по сборке?
Дальше следовал скучный понос на полтора часа обсуждений. Мы все втроём знали, что проекта никакого, по сути, не было. Но Денис пучил глаза и пытался убедить сначала себя, а потом нас, что проект был.
Было тягостно слушать, но я старался не перебивать.
Затем я высказался в том смысле, что бы мы сейчас не услышали, больше, чем 1200 евро Денис за свою работу не получит.
Денис, не торопясь, откинулся на спинку стула. Я испытывал к Денису чувство любви, я писал об этом. Но сейчас было совершенно очевидно – моё чувство было совсем безответным. Трагичный дизайнер меня не любил.
Денис немного подумал.
– Давайте деньги, – сказал он.
Тут слово взял Димитров.
– Денис, если у нас так всё складывается… Нам бы расписку тогда…
– Хорошо, пошли.
Мне очень не понравился ни тон Дениса, ни его решительность. Было совершенно ясно, что после расчёта обязательно будет продолжение истории.
Мы вернулись в книжный, Денис написал расписку и с нехорошей улыбкой протянул её Димитрову. Когда Змитер протянул руку, чтобы её взять, рот Дениса из улыбки искривился в гримасу, он задрал руку с распиской вверх на весь свой двухметровый рост и сказал:
– Сначала деньги.
Димитров достал из внутреннего кармана деньги, протянул, не считая, Денису.
Денис, так же, не считая, принял деньги и отпустил расписку с больше чем двухметровой высоты. Расписка красиво закружилась в воздухе, самолётиком отлетела к стеллажам и замерла на полу.
– И что, ты думаешь, что ты прав вот сейчас? – спросил Димитров.
– Я думаю, что не прав ты. Вот с этим, – Денис указал на меня. – И очень скоро я докажу это вам обоим.
– Ты нам угрожаешь, Денис? – спросил я.
Денис ничего не ответил мне. Он только сверху вниз, почти в упор посмотрел на меня взглядом, в котором по-прежнему не было любви. Сложил, не отрываясь от меня, деньги в карман. И пошёл на выход.
– Пока, буратины, – на прощание сказал Денис. – Точнее, до свидания.
13.
В жизни почти каждого человека есть знакомый, который отбывал срок наказания в тюрьме.
У меня тоже такой знакомый был и звали его Павлик. Павлик Фашист.
Мы встретились морозным утром с Павликом около его автосервиса, мне нужно было взять у Паши кое-какой инструмент, сейчас Фашист открывал ворота в гараж. Ворота не открывались.
Павлик подышал на дырку в замке, потом попытался сунуть ключ.
– Не лезет, – Павлик был раздражён. – Внутри растворителя сколько угодно. Пырснул – в два счёта бы разморозилось.
Фашист постучал по воротам.
– Тама. А сейчас чего делать – не представляю.
Павлик отошёл от ворот и в задумчивости потер подбородок.
– А ты разденься по пояс – и прислонись, – дал я совет. – Отогрей.
Павлик оглянулся на меня:
– Дело говоришь, – сказал он. – Только я – директор, не пристало директору голяком на улице стоять. Давай лучше ты, м? Я твои вещи подержу?
– Не, Паулик, – ответил я. – Я теперь тоже директор. Мне тоже не пристало.
– Это чего это ты директор? – Фашист достал из кармана скрепку и стал ею выковыривать лёд из замка.
– Книжного магазина. В Троицком предместье.
