От неожиданности не успеваю среагировать, и… ничего не предпринимаю.
Застываю, торможу.
Его губы удивительно горячие, когда касаются моих, холодных от мороза, и от этого контраста по всему телу растекается жидкий жар.
Сначала становится горячо, после просыпаются непрошеные чувства, и я понимаю, что отвечаю, отвечаю ему, растворяюсь в ощущениях, в эмоциях, а потом…
А потом я прихожу в себя и толкаю Кая в грудь руками.
– Что ты делаешь?
– Тише… Не кипишуй, просто хотел тебя отвлечь и успокоить.
Растерянно хлопаю ресницами.
– Мне… не нужно ничего… И вообще…
Давлюсь своими собственными словами, слишком напуганная, чтобы адекватно мыслить, да я и разговаривать-то связно не могу, еще и он со своими поцелуями…
– Эй, ты чего? – Кай слегка наклоняется, чтобы взглянуть мне в лицо, и даже протягивает руки в попытке обнять меня и утешить, но мне это не нужно!
– Со мной всё в порядке. Не трогай, надо вставать. Хорошо, что лыжи не сломали.
Он видит, что я не хочу от него никакой помощи, выпрямляется, но продолжает меня рассматривать. Слишком пристально. Настолько, что это жутко нервирует.
– Вижу я, как у тебя в порядке. Ладно, надо успокоиться, и съехать вниз. Поднимаемся.
Встает сам, меня ставит на ноги.
Смотрю на трассу, и в горле застревает комок страха, голова кружится, перед глазами мелькают черные мушки. Боюсь, что одна я с этим спуском не справлюсь.
– Я…
– Не бойся, я помогу тебе спуститься.
– С чего ты решил, что я боюсь? – не унимаюсь я.
– У тебя губы трясутся.
– Ничего у меня не трясется.
Понимаю, что Кайсаров прав, но почему-то продолжаю спорить. Наверное, для того, чтобы оттянуть момент, когда нужно будет ехать.
По-другому никак. Пешком без лыж я отсюда точно не спущусь. А на лыжах страшно.
– Малышка, я всё понимаю, это нормально – испугаться, они тебя чуть не сбили. Идиоты!
Молчу, потому что не знаю, стоит ли что-то говорить. Чувствую, что подмерзать начинаю. Комбез красивый и удобный, когда ты едешь быстро, а вот долго стоять на склоне в нем не рекомендуется.
– Замерзла, да? Короче, давай как-то спускаться.
– Как? – вот тут я уже готова заплакать, потому что боюсь.
– Хочешь, на руках понесу? – улыбается он, подмигивая, а меня бесит! Знает же, что никак на руках не получится, и дразнит!
– Хочу! Неси давай, раз сказал!
– Могу и понести.
– Вот еще, – фыркаю, игнорируя азартные огоньки в глазах Кайсарова, у самой всё еще губы покалывает, как иголками, и смущение накрывает с головой ото всех взглядов, которые на меня то и дело бросает мой бывший.
– Я всё равно тебе помогу, – настаивает он и подбирается ко мне поближе, не давая отвертеться от этой своей помощи.
Вот упрямый! Ладно. Пусть помогает, а то меня уже ноги не держат.
Как бы не свалиться тут позорно, на радость Кайсарову.
Он стоит так близко, что я вижу каждую крапинку в его голубых глазах.
Вокруг белым-бело, и они поблескивают, как ледяные кристаллы, я же завороженно молчу, когда руки Кая тянут меня за талию, позволяю ему притянуть мое закованное в комбинезон тело к себе.
И когда он это делает, я снова замираю, поражаясь тому, как чувствую его даже через плотную мембрану…
– Сейчас спустимся вместе. Не упрямься. Осталось немного.
Он аккуратно разворачивает меня спиной к себе и, расставив ноги, берет меня в плен – обнимает руками за талию. Ногами меня удерживает на месте. Его тело прижато к моему. Мне не рыпнуться от него, никуда не деться. И остается только гадать, как так вышло, что я планировала игнорировать его, а теперь он оказался так близко, что я даже чувствую на своей щеке его горячее дыхание.
