– Палки вот так держи.
Киваю.
Меня штормит. Меня знобит. И в то же время жарко, и волнительно, и мурашки атакуют со всех сторон.
– Ну? Поехали? – дразняще шепчет в ухо и слегка подталкивает.
Хватаю его за предплечья как за опору и смотрю вперед.
Где-то там внизу, довольно далеко, маячат крыши нашего отеля, и где-то там же спасительные раздевалки, где можно снять лыжи, шлем и выдохнуть наконец.
Но до них еще нужно добраться.
– Торопиться не будем, не бойся, – уговаривает меня Кай, пока мы медленно движемся к подножию горы.
Шаг за шагом продвигаемся туда, скорость минимальная, нас даже улитка сейчас способна догнать. Мне становится немного неловко. Зачем он со мной так возится? Я неуклюжая, неумелая, да и вообще мы же расстались. Некрасиво расстались.
Да, он поступил как гад, но и я не бедная овечка, отомстила по полной.
Мы враги!
Но сейчас он помогает совсем не как враг. И держит меня тоже. И целовал…
Ох… Скорее бы добраться до места.
Тормозим на нижней площадке, народу тут прилично, и, конечно же, есть те, кто знает меня и Кая. Вот же непруха, блин-блинский. Многие поворачиваются в нашу сторону. Начинают переговариваться. Кто-то машет рукой Кайсарову.
– Эй, Кай! Успел уже покататься?
– А мы вас видели, что-то случилось?
– Случилось, – отвечает он и вертит головой, словно что-то или кого-то ищет. – Эй, Герда, ты уже в порядке? Постой тут минуту! – он отстегивает лыжи, подает мне палки.
Оставляет меня и идет к фуникулерам, где я замечаю двух парней в черных комбезах и ярких шлемах. Неужели это…
Кай подходит к одному из них, не слышу, что говорит, но вид у него вполне агрессивный. Парни начинают махать руками, но к Кайсарову тут же направляется его приятель Лис и еще парочка парней. Этих в черном просто-напросто выпроваживают.
Получается, Кай вступился за меня?
Отстегиваю лыжи, поднимаю их. Ноги всё еще дрожат, и вроде бы нужно бросать всё и идти в номер ждать Никиту, но…
– Ты переодеваться?
– Почему? Я приехала кататься, значит, буду кататься.
Он смотрит внимательно, ухмыляется.
– Ну, поехали, только поедешь со мной по синей.
– А если нет?
– А если нет, Герда, посажу тебя в машину и отвезу к маме с папой, пока руки-ноги целы, поняла?
– Ой, ой, испугалась! Я могу и сама свалить, если тебе так стремно меня видеть!
Отчего-то в глазах закипают слезы, хотя я понимаю, что не совсем права.
– У тебя неверная информация, – неожиданно отвечает он, кривя рот и опуская глаза, словно разглядывает свежий снег под нашими ботинками. – Мне не стремно. Поехали.
Не стремно? И что это значит?
У меня оживает телефон, смотрю на сообщение. Черт… Никита вообще приедет?
– Что там?
– Не важно, пойдем?
– Давай сюда.
Он снова берет мои лыжи, и мы идем к подъемникам. Вижу завистливые взгляды девиц, кто-то на меня свысока смотрит. Типа он ее опустил, а она снова с ним?
Мне плевать.
Я не с ним.
Мы просто… Просто катаемся!
Поднимаемся молча, в кабинке мы не одни, парочка наших тоже поднимаются. Им плевать на нас, они целуются весь подъем, а мне очень неловко. И я краснею, когда Кай наклоняется и шепчет мне на ухо:
– Завидую им.
– Ехал бы со своей Баранихой и не завидовал.
– Она не моя.
– Мне по барабану.
– Зачем ты тогда ее вспоминаешь?
Хмыкаю и молчу.
И когда Кай ведет меня на синий спуск, молчу тоже. Лучше я спокойно покатаюсь в свое удовольствие, чем реально поеду домой в гипсе.
Кай старается держаться позади меня, хотя я понимаю, как ему это трудно, спускаемся быстро, и это так круто! Я ловлю настоящий кайф.
