Мечтатель и рыночная любовь - страница 8



Вечер, зимний для двоих.
Он для них весьма приличный —
Речь о наших, дорогих…
Едут, весело болтая,
Обо всём и ни о чём,
Страстно близости желая,
Страсть кипит – им горячо…
Но приходится терпеть.
Можно лишь болтать и петь.
За машиной снег и вьюга,
А в машине им тепло.
«Так-то вот, моя подруга,
Быстро лето протекло.
Протекло иль пробежало:
Как кому, его нам жаль.
Жаль, что длится лето мало.
Жаль…, но прочь тоска, печаль.
У полковника в квартире
И тепло, и цель…, как в тире».
Цель известная понятна
Ире с Борей – дай им Бог.
Мысль о «цели» им приятна.
И, спасибо, друг помог:
Сам решил вопрос с квартирой.
Что ж, ему за то спасибо.
И теперь Борису с Ирой
Не искать побыть где-либо.
Руль, держа, поэт болтает,
Иру нежно прижимает:
– Вспомни пруд: тепло и тихо…
Я сижу, как истукан.
Рыбки хвостиками лихо
Машут нам, задев кукан[3].
Эта нудная рыбалка
Лишь под силу рыбакам,
А другим себя в ней жалко,
Шлют приветы чудакам,
Называя чудаками
Рыбаков. А кто вы сами?
Я припомнил не для спора
Пруд, рыбалку. Тут другое:
Загрустила ты там скоро
И сказала: «Нас тут двое…
Что ж меня ты променял
На удилище и рыбок?».
Я тебя тотчас обнял
И проверил: стан твой гибок…
А другим скажу стихами.
Ощутите это сами.
«Как обиженный ребёнок,
Губки ты слегка надула.
Словно ласковый котёнок,
Ты ко мне тогда прильнула.
Голосок твой прямо в сердце
Проникает. Что чудесней?
Я уверен, что не скерцо
Слышу я из поднебесья.
Что я вижу, что я слышу?
Не открою эту тайну.
Не пущу к себе на крышу:
Не скажу вам «виру – майну».
А скажу, что всех богаче,
Всех счастливей я на свете,
С ней не может быть иначе,
Мне не солнце – Ира светит!»
– Да, неплохо ты стихами
Всё, что было описал.
Нас, пожалуй, рыбаками
Мог назвать глупец – нахал.
Непрозрачный тент машину
Накрывал и нас под ним.
– Думал я: машину сдвину…
Чудно было там двоим.
А другим со стороны
Вряд ли были мы видны.
О других совсем забыли
Мы в тот день – зачем другие?
Мы не думали, где были:
Мышцы были все тугие…,
Расслабленье наступало:
Отдохнём и снова – прыг…
Нам казалось: мало, мало…
Превратился вечер в миг.
Стоп, похоже, подъезжаем…
Там всё снова испытаем.
– Слушай, Борик, а полковник
Не устроит снова цирк?
– Был он только раз виновник…,
Думаю, он не шутник.
– А устроит? Что ж такого:
Подождём внизу опять —
Нам не надо группового…
Нам друг друга сладко взять.
И свидетелей не надо,
Чтобы рай не стал нам адом.
Обошлось всё в этот раз.
И Борис стихи экспромтом
Выдаёт, прищурив глаз,
О себе, но как о ком-то:
«Он тебя сейчас разденет.
Он – насильник и бандит.
И попросит вместо денег
То, чем каждый дорожит.
Все мольбы твои напрасны…» —
Ира шепчет: «Классно, классно…
Я сама схвачу бандита,
Завалю в кровать иль рядом.
И скажу: давай досыта
Выдавай уменье… кряду.
– А бандит твой задрожит
И от страха станет голым.
Глянь: бандит уже лежит —
Ждёт сладчайшие уколы…
Не теряй же время даром —
Обменяйся пылом, жаром.

Глава 11. РЫНОК, РЫНОК…

И зиме конец приходит,
А не только у людей…
Рады тёплой мы погоде —
Песнь любви поём мы ей…
Кто те «мы», нам всем понятно:
То Ирина и поэт.
Лето жаркое им внятно
Шлёт горячий свой привет.
Рады лету эти двое —
Каждый кустик их прикроет…
Вот звонок привычный Ира
Слышит: Борик, милый ей,
Жаждет встречи, счастья пира.
Стало на сердце теплей.
Но у Иры голос грустный,
Непонятно, почему,
И как будто в сердце пусто…
– Расскажу я всё ему, —
Ира быстро так решает:
– Пусть любимый всё узнает… —
Ира грустно так сказала:
– Нынче рынок, что бардак.
Шефу лишь работы мало: