Со стоном чистого ужаса и отчаяния Джинджер закрыла изнутри ставни, заперла их, придвинула к двери кресло. Наконец она забралась под кровать и, прижавшись к Белоснежке, застыла без движения, без звука.
Так она пролежала до вечера, а гадкие часы в столовой безжалостно били каждый час. Все это долгое время она слышала, как Геркулес бродит вокруг, от окна к окну, от двери к двери, скребет когтями по стеклам, рычит и пыхтит у стен дома, так близко, как если бы сидел на соседнем кресле в кино. Она с горечью ощутила запах гари от бисквитов, которые давным-давно испеклись. День клонился к вечеру. Стемнело. Вся дрожа, она в конце концов уснула.
Разбудил ее лязг. Она открыла глаза, увидела над собой сетку кровати, свернувшуюся рядом Белоснежку, согревающую ее своим славным теплом. Верная Белоснежка.
Лязгнуло еще раз. Она привстала на локте, снова на грани паники. Возможно ли, что страшный Геркулес сумел открыть какую-то дверь? Она прислушалась, но все звуки заглушало сердце, так сильно оно колотилось.
У медведя нет ключей. Медведь не кашляет. Медведь не зажигает свет. И главное – он не зовет вас по имени.
– Фред! – закричала Джинджер так, что собака вздрогнула. – Фред!
Растрепанная, она выбралась из-под кровати, отодвинула кресло, открыла дверь. От хлынувшего в комнату едкого дыма у нее перехватило дыхание.
– Джинджер! – воскликнул Фред. – Боже, ты меня напугала! Дом погружен в темноту… Этот дым…
Он смотрел, ничего не понимая, на опрокинутые ведра, лужи на полу, трупики насекомых, на искаженное лицо любимой и ее грязное, помятое платье. Он понял еще меньше, когда она бросилась ему на шею и прорыдала какую-то невнятную историю про бисквиты с анисом, ос, гризли.
14. The gentleman is a dope[63]
Миссис Мерл попросила ее сходить быстро-быстро, узнать новости об этой окаянной доставке, ведь, боже мой, боже мой, по телефону ни до кого не дозвониться.
– Купите заодно хлеба, раз уж вы идете, – добавила она, нервно поглаживая рыжую пену своего шиньона.
Магазин располагался в конце Лексингтон-авеню. Дело движется своим чередом, заверил продавец. Да, все сейчас хотят телевизор. Да, они торопятся, торопятся. Да, установка включена. Да, они очень хотят, чтобы шоу Эда Салливана вошло в каждый нью-йоркский дом, и в этом им помогают опытные техники. И коль скоро произошла задержка (о, не нарочно, поверьте!), а эта миссис Мерл отправила к ним такую очаровательную посланницу, «Лекс Электрикс Стор» счастлив предложить компенсацию: вязанную крючком салфеточку с названием магазина, которую можно будет постелить на будущий телевизор, поставить сверху вазу с фруктами, все так делают, это очень красиво.
И Черити пошла домой с салфеточкой в кармане. Она вышла из метро на 59-й улице и решила пройти пешком через Центральный парк.
Она шла бодрым шагом, пока с соседней аллеи до нее не донеслись звуки оркестра. Черити свернула, чтобы подойти поближе.
Оркестр состоял из пяти девушек, наяривавших горячую версию Temptation[64]. Алыми буквами было написано название:
SILLY SALLY AND HER SWINGIN’ SYNCOPATORS
Когда песня кончилась, Черити зааплодировала вместе с остальной публикой. Но когда Тромбон стала обходить публику с желтой лейкой, решилась пойти своей дорогой.
– У меня только деньги на хлеб, – извинилась она.
Мисс Тромбон криво улыбнулась.
– По крайней мере, у тебя есть хлеб!
Подмигнув, она перешла к следующему зеваке. Маленькая собачка подбежала и запрыгала у ног Черити. Сердце ее опрокинулось, как кувшин, и тепло разлилось по всему телу. Она узнала собачку.
