Медвежий край. современная проза - страница 8

Дома Маша рассказывала маме, как она ловила рыбу; как сама варила уху, как видела медвежонка с медведицей. Она было безмерно счастлива этой рыбалкой.

– Мам, мам, ты представляешь, я сома ела, – рассказывала она матери, – такой тупорылый с большими усами.

– Правда, что ли? – спросила Галина у супруга.

– Да ну, – ответил Сергей, – это был налим. Просто Гриша над ней посмеялся, мол смотри, я сома поймал, с него самая вкусная уха.

Вот такие приключения испытали наши герои на этой рыбалке. А Маша потом всем в школе рассказывала, как она видела медвежонка, и какой он забавный.

Топтыжка действительно стал большим артистом.

История, которую я хочу вам рассказать, произошла в одной поисково-разведочной партии на севере Якутии. Эта партия вела круглогодичные горно – буровые работы. База партии была выбрана на возвышенном берегу речушки Няньдельга.

Работники партии жили на базе в передвижных вагончиках по четыре человека в каждом. Как правило, база оставалась на одном месте от пяти до 11 месяцев.

За это время бригады и горняков и буровиков довольно далеко уходили от базы, и тогда базу перевозили на новую точку немного впереди участков работ.

Однажды при очередной перевозке базы партии работники наткнулись на совсем маленького, несмышленого медвежонка, размером не более таксы.

Он лежал под кучей наваленных сучьев, и бульдозер чуть не зацепил его своим отвалом, когда проезжал мимо.

Бульдозерист Василий Кареев заметил этот комочек, остановился и вылез из кабины. Огляделся, медведицы нигде не было видно. Из следовавшего сзади бульдозера подошел второй бульдозерист Семен Петров.

– Что случилось, почему остановился? – спросил он подходя.

– Вот, посмотри, какую рукавичку я откопал, – ответил Василий.

В это время к ним приближался начальник партии Иван Степанович Андреев, который находился в перевозимом вторым бульдозером вагончике.

– Что за задержка, – возмущенно начал он отчитывать рабочих, – нам предстоит еще проехать около пяти километров. Потом нужно будет сделать еще две ходки, чтобы до темноты перебазировать лагерь.

Но когда подошел к сидящим на корточках бульдозеристам, лицо его расплылось в улыбке.

– Вот это сюрприз. А где же его мамаша может быть?

Он протянул руку к медвежонку, но тот злобно огрызнулся.

– Ого, какой малой, но агрессивный, – сказал Иван Степанович, успев отдернуть руку, – Ладно. Сидеть некогда. Василий, сдай назад и возьми метров на пять правее, чтобы не потревожить эту берлогу. Все, погнали! – И пошел к вагончику.

Караван объехал берлогу и двинулся дальше. Когда возвращались назад, Василий тормознул возле берлоги. Медвежонок лежал все там же и жалобно скулил.

– Значит, медведица еще не возвращалась с охоты, – подумал он и вернулся в бульдозер.

Вечером, когда уже начинало темнеть перебазировку завершили, остановили технику и разошлись по своим вагончикам. Василий и Семен, жили в одном вагончике, уже дома, попив чай, они вспомнили про найденыша.

– Наверно мы своим шумом спугнули медведицу, и она ушла, бросив детеныша, – предположил Семен.

– Не может такого быть, – ответил Василий, – скорее всего она где-нибудь не далеко и сейчас уже забрала своего детеныша и тащит на новое место.

– Может быть. А вот мы спросим у Егора, когда он придет с рыбалки, – продолжал Семен, – он охотник старый и все повадки зверей знает.

Егор работал на буровой. График работы в бригаде был двухсменный, то есть двенадцать часов, через двенадцать четыре смены в день, четыре в ночь и четыре дня выходных. В свои выходные Егор всегда пропадал или на речке со спиннингом, или на охоте со своим карабином и верным охотничьим псом Диком.