– Все они отчасти правы и полностью неправы, – ответил Грейс. – Согласно самым древним текстам, магия – это энергия, проникающая в наш мир из других реальностей. Через трещины, разломы между мирами. И чем шире разлом, тем больше магии может проникнуть.
Орлов нахмурился:
– Вы хотите сказать, что "Аурелия" стремится открыть постоянный портал в другой мир, чтобы… увеличить количество магии в нашем?
– Возможно. Или получить доступ к источнику неограниченной магической силы. Или… – Грейс замолчал.
– Или что?
– Или установить контакт с существами, обитающими там. Существами, обладающими силой, которую мы даже не можем себе представить.
Орлов задумался. Эта теория объясняла многое, но поднимала ещё больше вопросов.
– Вы упомянули некоего Бертольда, – вспомнил Грейс. – Это имя фигурировало в дневнике Мирского. Кто он?
– Бертольд… – Грейс нахмурился. – Полагаю, речь идёт о профессоре Бертольде Штерне. Физик, специалист по эфирной механике. Работает в Политехническом институте, но также известен своими связями с военным министерством. Амбициозный человек с… неоднозначной репутацией в научных кругах.
– В каком смысле неоднозначной?
– Его теоретические работы блестящи. Но ходят слухи, что его практические эксперименты выходят за рамки этичных. Особенно в области использования живых существ для усиления магических эффектов.
Орлов записал имя профессора в свой блокнот:
– Мне нужно с ним поговорить.
– Будьте осторожны, инспектор, – предупредил Грейс. – Штерн – влиятельная фигура с могущественными покровителями.
– А как насчёт вас, мистер Грейс? – внезапно спросил Орлов. – Каково ваше место во всей этой истории?
Англичанин мягко улыбнулся:
– Я всего лишь антиквар и коллекционер, увлечённый оккультными науками.
– И при этом удивительно хорошо осведомлённый о тайном обществе и его деятельности.
– Я прожил долгую жизнь, инспектор. И значительную её часть – в России. Человек с открытыми глазами и ушами может узнать многое, даже оставаясь в тени.
Орлов внимательно посмотрел на Грейса, пытаясь понять, можно ли ему доверять. Что-то подсказывало ему, что англичанин знает гораздо больше, чем говорит.
– Есть ещё кое-что, – сказал Орлов, доставая из кармана сложенный лист бумаги. – Копия символов, найденных в мастерской Мирского. Вы можете что-то о них сказать?
Грейс развернул бумагу и долго изучал рисунок. Его лицо заметно побледнело.
– Где именно были расположены эти символы? – спросил он напряжённым голосом.
– На полу вокруг тела Мирского. Как будто часть ритуального круга.
– Это не просто символы, инспектор, – тихо произнёс Грейс. – Это язык. Древний язык существ из-за границы миров. Его называют «энохианским» или «языком ангелов», хотя те, кто его использует, работают далеко не с ангелами.
– Вы можете его прочесть?
– Лишь частично. Здесь, – он указал на группу символов, – упоминается «врата» и «призыв». А здесь, – он перевёл палец на другую группу, – что-то о «крови» и «обмене». – Грейс поднял взгляд на Орлова. – Это не просто ритуал убийства, инспектор. Это жертвоприношение. И, судя по всему, кто-то принёс Мирского в жертву, чтобы открыть портал или… заключить сделку с существом по ту сторону.
Орлов почувствовал, как холодок пробежал по спине:
– Сделку?
– Существа за гранью миров обладают огромной силой, но им сложно проникнуть в наш мир без приглашения. Для этого нужен проводник, якорь. И часто – жертва. Душа, которая станет… пищей или валютой.
