Пока легионеры избавлялись от последних манусиан, два инка ударили по ним сбоку и ликвидировали еще человек пять. Внезапные автоматные очереди возымели эффект, но лишь ненадолго. Остальные враги быстро пришли в себя, поняли, откуда исходит угроза и, отпрыгнув от парапета, укрылись в проемах больших дверей. Вдоль длинной галереи – на всю плотину – располагались четыре широких входа в машинный зал, в проемах которых окопались два десятка врагов. Еще несколько вели вертикальный огонь с вершины дамбы, толком не видя цель – молнии просто били тут и там, как при безумной грозе.
– Дальше – сложнее, – понял Хан, стреляя вдоль галереи, чтобы легионеры не могли выставить свои пушки.
– Трансформатор вроде рабочий, – предположил Пуно.
– Если его не сожгут! Не дай им высунуться из щелей!
Пока двое инков вели заградительный огонь по засевшим в дамбе легионерам, подошли остальные соратники. Каспер сразу же стал изучать трансформатор и под жарким в прямом смысле огнем противника попытался зарядить аккумуляторы. Невероятно, но разъемы подошли. Вот так просто. Без драматических твистов и незадач.
– Идет зарядка! – торжествующе заревел доктор. – Надо продержаться минут пять-десять.
– Даю нам максимум двадцать секунд, – пессимистично прикинул Пуно.
– Я – пятнадцать, – прозвучал не самый позитивный прогноз следопыта.
Но человек предполагает, а Серебряный легион располагает. Не прошло и пяти секунд, как пущенная с вершины плотины молния разнесла трансформатор в клочья. Легионеры наверху наконец пристрелялись и теперь могли бить гораздо точнее. Пятеро гамма-орденцев уже начали отпрыгивать к стене дамбы, но не успели сделать и шага, как их поразило сразу несколько прицельных выстрелов. Один попал по касательной в лицо Хана, второй угодил в несчастную Деви, а третий задел плечо доктора.
Запахло жаренным.
Кое как путники доползли до стены, вдоль которой между двух берегов тянулась галерея ГЭС. Стрельба сверху больше им не грозила, зато спрятавшиеся в дверях машинных залов легионеры начали высовывать головы. Теперь они все находились у одной боковой плоскости.
– Все живы? – испуганно спросил Каспер, пытаясь потушить рукав и морщась от запаха собственной обгоревшей плоти.
– Деви не двигается! – дрожала Лима. Она донесла гиноида до этого укрытия и теперь держала ее у себя на коленях. – Нужно искусственное дыхание? Ведь нет? Она же не человек. Я не знаю, что делать, – трепетала девушка.
Рядом сидел Пуно и пытался привести в чувство друга.
– Хан, ты меня слышишь?
Лицо следопыта было обожжено красной полосой в области глаз. Он прерывисто дышал, суча конечностями от боли.
– Ты как? – не верил своим глазам Пуно.
– Ничего не вижу.
– Что? Нет. Нет. Только не это! – схватился за голову Каспер. Слева от него без сознания, возможно, мертвая Деви, справа – раненый и, возможно, ослепший Хан. А кругом еще и враги. Отряд в полном окружении.
– Я видел вспышку молнии, – прохрипел следопыт. – Больше ничего. Темнота. Что происходит?
Пуно дрожал так, что запросто мог вытрясти душу из лежащего на его руках друга.
– Я наложу повязку, – коротко сказал он.
Вся эта заминка длилась считанные секунды, в которые бойцы Серебряного легиона осторожно выходили из укрытий и улучшали позиции. Некоторые продолжали беспорядочно метать молнии с противоположного берега, поэтому общий накал сражения оставался на безумном, апокалиптическом уровне.
