Древний, сильный, могущественный вампир…
Мелита отступила к двери, тут уже было не до гордости. И она точно не этого учителя для себя искала. Впрочем, она не сомневалась, что он сейчас и сам выставит ее прочь. Ведь она была пока никем, первокурсницей, даже не настоящей чародейкой.
- В ней течет кровь Икатариев и… Кешиньяк.
- Да неужели? - в голосе вампира прозвучала настоящая издевка. - А я и не заметил.
- Сильная кровь…
- Сильной она была у настоящих Икатариев и Кешиньяк, а у нее она разбавлена кровью северных медведей.
- Скорее волков.
Древние вампиры, оказывается, умели и смеяться, подумала Мелита, уже внимательно прислушиваясь к беседе. Ей уже не в первый раз говорили о крови Икатариев, но этого рода по сути уже не существовало. Лукреция была последней, кто носил эту фамилию, но по сути род перестал существовать после смерти ее мужа, не оставившего после себя наследника мужского пола. А род Кешиньяк уже семнадцать лет назад стал прошлым.
- Волчьей крови там еще меньше.
- Ты поможешь ей?
- Я поговорю с ней, а ты можешь идти.
И прежде чем Мелита смогла остановить дух источника, та опять исчезла, не оставив после себя даже капель воды. Оставив ее наедине с вампиром…
Бежать после исчезновения Олель к двери было глупо, и Мелита осталась стоять на месте. Она чувствовала взгляд вампира, и ее нервировало, что в отличие от него, она его не видела.
- Присаживайтесь, неса Мелита.
Ее взгляд зацепился за бокал с кровью на столе, и она сглотнула, слишком громко, особенно для слуха вампира.
- Я постаю, - заметила она.
- Отчего же? Нам предстоит долгий разговор.
- Я… это было не моей идей обратиться к вам за помощью.
- Так она вам не требуется?
Нет. Это слово рвалось из груди. Но тут она вспомнила фразу, сказанную буквально несколько минут назад Олель: «Легко спутать гордость и гордыню». И почему-то Мелита подумала о том мальчишке-полукровке, над которым издевался Финли, а она смеялась вместе со своими подругами, не видя ничего ужасного в том, что его насильно с помощью магии заставили обратиться. А потом она подумала о той девушки из дома скорби, которая не могла защититься от насилия и издевательств. А ведь она была такой же слабой, как тот мальчишка и пострадавшая девушка. И после небольшого колебания, Мелита правдиво ответила на вопрос.
- Да, мне требуется помощь.
- А вот это честный ответ.
Голос раздался прямо позади Мелиты, но когда она захотела обернуться, то поняла, что не может. Ее тело перестало ей повиноваться.
Мелита ощутила себя запертой в собственном теле. Она видела, чувствовала, но не могла пошевелиться, став безвольной статуей, которую можно было заставить делать что угодно.
- Страшно? - раздался вкрадчивый вопрос, и Мелита ощутила чужое дыхание на своей щеке. Но повернуть голову и взглянуть на вампира она не могла, хотя и пыталась бороться со своим оцепенением.
- Да, - после некоторого сопротивления, призналась она.
- Меня боитесь?
- Да.
- Правильно, меня стоит бояться… А теперь присядем за стол, как я сказала, разговор у нас будет долгим.
И тело вновь, повинуясь чужой воли, направилось к столу. Мелита присела на диван, пытаясь избавиться от странного наваждения. Но тело оставалось чужим.
- Это магия крови. Не стоит противиться ей. Да и раньше четвертого курса вы просто не сможете. А против моей магии и после выпуска едва сможете бороться.
- Боевой маг должен уметь противиться любой магии.
