Когда я избавилась от половины водорослей, колесо дрогнуло и пошло, оборвав оставшиеся плети. Я постояла рядом, любуясь своей работой, а потом удовлетворенно кивнула. Зачем мне какие-то работники? Сама неплохо справлюсь. А в воду, наверное, можно насыпать извести…
- Хозяйка! – позвал меня кто-то, и я с готовностью оглянулась. – Мельница заработала? У меня три мешка пшеницы.
На дороге стояла телега, груженая двумя мешками, а третий мешок незнакомый мне крестьянин уже подтащил к изгороди. Вот и первый клиент! Я бросилась помогать ему, схватив мешок за углы.
- Сейчас перемелем ваше зерно, вы и глазом моргнуть не успеете, - пообещала я.
Жонкелия показалась на крыльце, посмотрела мрачно и скрылась в доме опять, даже не ответив на приветствие крестьянина.
- Тащите пока остальные мешки, – деловито сказала я.
Крестьянин пошел к телеге, а я бегом бросилась в кухню.
- И куда это вы спрятались, мамашенька? – упрекнула я Жонкелию. – А ну, извольте помогать. Я понятия не имею, как молоть зерно. Показывайте, что куда сыпать и что делать!
- Сначала спроси, чем он заплатит – мукой или деньгами, - буркнула Жонкелия, колдуя над закваской. – Если деньгами – мы брали по два грошена за мешок, если мешков больше десяти – то по полтора. Если мукой – забираешь десятую часть.
- Ясно! Ясно! – перебила я её. – Как молоть-то?!
Наука оказалась нехитрой – засыпаешь зерно в лоток над жерновом, зерно по деревянному желобку скатывается в круглое отверстие посреди каменного кольца килограммов на сто, а по каменному желобку в мешок сыплется уже мука. Дело было простое, но не совсем. Поднять мешок с зерном, чтобы пересыпать его в лоток весь сразу, мне точно было не по силам. Пришлось вооружаться миской и быстренько пересыпать зерно вручную. Плечо сразу заныло, и Жонкелия сжалилась надо мной.
- Иди, сама пересыплю, - буркнула она, отбирая у меня миску. – Потом поможешь притащить другие мешки.
- Зачем носить самим? – удивилась я. – Попрошу мужчину, он донесет.
- У тебя голова – как этот жернов, - Жонкелия похлопала по круглому камню. – Может, он и согласится, но точно больше не придет. Он не батрачить к тебе приехал, а зерно молоть. Мешки с мукой тоже его заставишь таскать? А потом он по деревне поедет, мукой обсыпанный?
Она говорила дело. В условиях средневековья вряд ли стоило ждать галантного отношения к женщине-простолюдинке. Да и про костюмчик старуха верно заметила.
- Ты права, - признала я, быстренько пораскинув мозгами. – Надо организовать сервис, если мы хотим привлечь клиентов.
- Пропади, - только и отмахнулась от меня старуха, не желая даже комментировать мой сленг.
- Сколько по времени будет молоться мешок зерна? – деловито спросила я.
- Если колесо крутится так, как сейчас, то за четверть часа справимся, - ответила мамаша Жонкелия и подсыпала в лоток ещё порцию пшеничных зерен.
- Три мешка – сорок пять минут, - быстро посчитала я, и опять удостоилась недовольного взгляда старухи. – Норм… хорошо. Как раз хватит, чтобы начать работу по привлечению клие… посетителей.
Я взбежала по лестнице, вышла во двор и помогла крестьянину подтащить мешки к входу на мельницу.
- Ну и дорога, - заворчал он, присаживаясь на крыльцо и доставая трубку, чтобы закурить. – На графскую мельницу ехать дальше, но дорога там – загляденье! А тут чуть ось на колесе не полетела.
- Зато у нас дешевле и быстрее, папаша, - ответила я с улыбочкой от уха до уха. – Чем платить будете? Мукой или деньгой?
