Когда я сказала маме, что подумываю помочь кошачьему приюту, я, конечно, уже помогала, всячески скрывая от неё эту сторону своей жизни. «Что конкретно ты подразумеваешь под помощью?» – спросила она, и это был неприятный вопрос. В общем, она не то, чтобы мне запретила, но поставила в довольно двусмысленные рамки. Помогать можно. Но так, чтобы с животными не контактировать. Вот написать пост «А кому котёнка? Хороший котёнок!» – это вполне уместно. А приходить в приют и гладить котёнка или, не дай бог, убирать за ним, это уже за гранью дозволенного. «Но как бы трудно не контактировать с животным, если ты помогаешь приюту», – попробовала я возразить, но получила в ответ предупреждение: «Узнаю, что тебе руки попортили или наградили каким-нибудь токсоплазмозом, мало не покажется. И чтобы не в ущерб занятиям!» Но я, конечно же, глажу котов, когда прихожу в приют. И помогаю там прибраться, как же иначе. Пачка «Цетрина», который я прячу, помогает мне скрывать этот секрет. Перед тем как идти в приют, я съедаю штучку. А в сумке у меня есть липкий ролик, чтобы уничтожать улики в виде шерсти.
В основном я в приюте на подхвате. Я там младше всех. Ловят и относят к ветеринару кошек другие волонтеры. А я беспризорников фотографирую, каждому сочиняю историю, чтобы ими заинтересовались потенциальные хозяева, ну и всячески помогаю этих хозяев найти. На то есть много форумов, чатов и специальных групп.
Но вот и мне попортили руки. «В нашем подвале пищат два котёнка! Мама, похоже, мертва или бросила их!» – написала утром соседка в домовом чате. Я честно попыталась не нарываться на неприятности и сообщила старшим волонтёрам, но все были заняты до самого вечера. Но чёрт возьми, когда я проходила мимо подвала, услышала этот писк. Самый жалобный писк на свете. И всё. Я поняла, что просто не могу ждать до вечера.
И тогда на помощь мне пришла Анька. Она сказала тоном эксперта: «А что там сложного? Поймаем их сами». – «Как?» – «Да как все ловят, простым сачком». Сачок – это вполне безопасно для рук, решила я. Обнаружить котят нам удалось очень быстро, и в свете фонарика они выглядели очень невинно – один полосатый, другой почти белый, с чёрной чёлочкой. Меня должно было насторожить: с каких это пор бескошатная Анька – специалист по котам и почему она считает сачок подходящим инструментом ловли? Но я и правда поверила, что всё будет просто, и мы двинулись на котят. Я держала сачок, а Анька светила телефоном. Но ловля оказалась тем ещё испытанием.
Когда мы вплотную приблизились к объектам, те вдруг из беззащитных комочков превратились в маленьких чертей. На смену жалостливому писку пришло вполне серьёзное шипение. И когти у таких крошек уже вполне рабочие. Скажу всем, кто захочет использовать сачок, вот что: он котёнку не помеха для того, чтобы просунуть лапу между ячейками и огреть тебя хорошенько.
Так что пока у меня в тренде кофты с длинными рукавами. Зато котёнка-гитлера уже присмотрела какая-то девушка. Стоило мне написать, что «он, может, и нестандартной внешности и слегка напуган, но его настрадавшееся сердечко просто нужно растопить…», как у кота нарисовались смотрины. Анька считает, что так писать – перебор, но я уже в теме и точно знаю, что это в самый раз.
Я еле отлипла от комментариев под фотографией котика. Конечно же, писали не только сердобольные люди.
Поколебалась: может, сегодня уже не стоит, но всё-таки достала «Дневник самонаблюдений» и написала:
