Я включил свет. В тусклом свете единственной в комнате лампочки тяжело кружились сытые комары. В настежь открытые окна врывался никогда не смолкавщий шум вентиляции с первого этажа, где находилась кондитерская. Все ночи напролет там пекли хлеб, булочки и пирожные.
От тусклого жёлтого электричества на душе заскребли кошки. Чтобы скоротать вечер, я взялся за учебник испанского языка, который был тогда моей настольной книгой и единственным ключом к двери в окруживший меня со всех сторон испаноязычный мир. Но тут в мою комнату постучался Себастьян Комаров, и, как всегда, после этого всё завертелось с бешеной скоростью.
─ Есть идея, ─ изрёк Себастьян, ─ сгонять за пивком. Освежимся?
Я пытался сосредоточиться на спряжении глагола querer*,
и предложение не вызвало у меня прилива энтузиазма, на который рассчитывал Комаров.
─ Шёл бы ты уже, Комар, спать. Вернее, летел бы, ─ не отрываясь от книги, посоветовал я.
─ Холодное, пенящееся пиво в запотевшей бутылке. Приятная прогулка по вечерней улице, ─ модернизировал своё предложение Себастьян.
Нужно признать, что образы не были лишены привлекательности. От них повеяло свежим бризом. Он заполнил обвисшие паруса настроения, превратил хандру в водную пыль, развеял её над
* – querer (исп.) ─ хотеть, желать, любить
поверхностью океана и погнал мой корабль совсем в другом направлении.
Я отложил книжку в сторону. Лень сменилась повышенной активностью. Захотелось немедленно оказаться на вечерней улице, затесавшись в самую гущу жизнерадостной мексиканской толпы. Захотелось пуститься во все тяжкие, захотелось холодного пива, захотелось есть, пить, гулять, прожигать жизнь.
Но своих раздумий я не проявил. Вместо того задумчиво сказал:
─ Пройтись разве с тобой? Вообще-то не очень-то хочется, разве что так, за компанию. Чтобы тебе вечера не обламывать.
─ Что почитываешь? ─ невинно поинтересовался Себастьян, который прекрасно понимал, что выиграл партию, и растягивал удовольствие. ─ Интересная книжуленция? О чём?
─ О том, как хоронили тёщу и порвали два баяна! Ну что, пошли, пока я не раздумал?
─ Один момент, только Мишеля позову.
Себастьян подошёл к двери Мишкиной комнаты и забарабанил по ней костяшками пальцев.
─ Дон Мигель, а Дон Мигель, вы там?! Идите сюда, мы читаем интересную книгу. Давайте её обсудим.
За дверью послышался скрип кроватных пружин.
─ Слышь, Майк, за пивком сгоняем? Освежимся. Представляешь ─ очень холодное, пенящееся…
Мишка опять заскрипел пружинами и сонно произнёс:
─ Отстань!
─ Нет, ─ констатировал Себастьян, ─ этого я, кажется, не убедил. Ну и пусть квартирует без пива. Он всегда был болваном.
Комаров шлёпнул свою грудь ладонями и, отставив ногу в сторону, жизнерадостно продекламировал:
─ Пиво утром ─ как зарядка: влил его ─ и всё в порядке!
Вообще-то был вечер. Да и рифма вызывала большие сомнения. Но я не стал придираться.
Столица Мексики ─ Сьюдад де Мехико, или, как его тоже часто называют, Дистрито Федераль (Федеральный округ) ─ это город, в котором может произойти всё.
Обычно «всё» случается совершенно неожиданно. Город играет с тобой. Убаюкивая внимание нового человека своим бренчанием на гитаре, он выжидает, подстерегает, даёт время расслабиться и потерять бдительность, чтобы внезапно схватить за горло в тот самый момент, когда ты меньше всего этого ждёшь.
«И чего только не говорят об этом городе! А он такой интересный…» ─ даёт слабину случайный визитёр, перед тем как упасть с простреленным черепом. Всё здесь происходит внезапно. В этом стиль Мехико, его почерк, повадки, характер.
