Не многим в жизни так везет,
Как тем, кто, горести изведав,
Пройдя живыми цепь невзгод,
Встречал и сорок первый год,
И сорок первый День Победы.
Да, постарел военный люд,
И ноют старческие раны,
Но все ж на кладбище идут
К могиле братской ветераны.
Она в венках, она в цветах…
Глаза пришедших потеплели.
Про день, что «порохом пропах»,
Они вполголоса запели.
Весь в орденах седой солдат,
Стоявший с маленьким букетом,
Воскликнул вдруг: «Здорово, брат!
Андрюша, друг мой! Ты ли это?!
А молодцом! Красив, румян…
Дай обниму тебя покрепче!»
Андрей в ответ: «Здоров, Иван.
А мне тебя обнять-то нечем…
Ванюша, милый мой Вано,
Как звал тебя наш Лев Доронин,
Ведь ты же знаешь, я давно
Частично где-то похоронен,
Хоть, слава Богу, жив пока,
Но в братской, может быть, могиле
Под Курском – руки… А нога —
Когда наш госпиталь бомбили.
Мои обманны рукава,
Протезы в них висят как плети…»
Тут, разговор друзей прервав,
К ним подошли с цветами дети.
И пионерчик – всех бойчей,
Нарядный, розовый и чистый,
Из всех заученных речей
Сказал одну – других речистей.
В ней, что положено, все есть:
«Геройство… Мужество… Награды…
Мы поздравляем… Слава… Честь…»
Тюльпаны отдал, отдал честь —
И убежал к другим с отрядом.
Иван, приняв дары ребят
И друга приобняв за плечи,
Сказал: «Поздравили тебя».
Тот усмехнулся: «Вроде – не с чем».
И тяжко к дереву приник,
Протезом зацепясь за ветку,
Но удержал невольный крик
И усмехнулся: «Вот, старик…
Я – половина человека.
Те дни боев уж далеко,
Но почему-то мне обидно,
Когда так бодро и легко
Нас поздравляют – инвалидов.
Я столько в жизни получил
И поздравлений и улыбок…
Но горько мне, что не слыхал
Простого, честного «спасибо».
А мне – важней, нужней оно,
Чем поздравленья и награды,
Чем эти все – поверь, Вано, —
Цветы, открытки и награды».
В тот сорок первый год Победы
Я двух друзей-однополчан
Невольно слышала беседу,
Они прошли мимо меня.
Андрей хромал, идя неспешно,
А к ним, колесами гремя,
Навстречу ехала тележка.
На ней безногий восседал,
Вовсю работая руками,
Дорожку быстро отгребал.
Как будто веслами играл,
Скрипя железками о камни.
И он не скрылся от ребят:
Тут, устремясь к нему навстречу,
Все тот же маленький отряд
Шел с поздравительною речью.
У инвалида взгляд угас,
И весь он был сплошною болью,
Как будто ранен лишь сейчас,
Как будто только что из боя.
Рукою серою, в пыли,
Он взял цветы… И слишком поздно
Слова Андреевы вошли
Мне в сердце острою занозой.
Мысль виноватая опять
Листает памяти страницы.
Так, может, впрямь – не поздравлять,
А просто – земно поклониться?
