МераклИс - страница 26

Тогда же он и открыл свою маленькую антикварную лавочку здесь, вход в то время был с боковой улицы, дверь была на месте вон того окна. Украшениями заниматься времени не хватало, да и материалы были дорогие, поэтому основным бизнесом стал антиквариат. У лавочки и названия тогда не было, отец не хотел быть неправильно понятым – антикварный мир очень узок, как и ювелирный, – он спокойно продолжал работать на свою собственную репутацию. Потом – Вторая мировая, и после войны уже никто не удивился и никто ничего не оспаривал, когда отец с полным правом назвал галерею своей фамилией. Он стал всё больше заниматься антиквариатом и на былую славу ювелирного дома не покушался никоим образом.

– Но он ведь был ювелиром?

– Да, и превосходным! Я покажу тебе его работы. И меня учил, хотя мне терпения не хватало, слишком рано отец за меня взялся: вальцовка, эмаль и филигрань – это последнее, что может занимать голову итальянского мальчишки.

– Могу себе представить.

– Не уверен. Даю подсказку – тогда у власти был Муссолини.

– Господи, ну конечно, война!

– Да, я на неё не успел, хотя все мальчишки рвались в бой. Но мой случай был сложным. Я упорно не понимал, как можно воевать на стороне тех, кто уничтожает красоту, архитектуру, искусство, будь то Монте-Кассино, Париж, Санкт-Петербург, Прага или Краков. Поэтому отец от греха подальше усадил меня за верстак и начал учить ремеслу. Он был очень замкнутым, как часто бывает у талантливых людей, склонных к тонкой, точной, скрупулёзной работе. Скромным, очень добрым, обожал нас с мамой и очень гордился, что смог дать детям самое лучшее образование.

– Но тебе эти навыки пригодились?

– Лишними они точно не были. Я даже сделал для галереи несколько коллекций, ещё когда отец был жив, и он признал их неплохими. Но поскольку мне всегда больше нравилось иметь дело с людьми – с моими клиентами, а с того момента, как я начал преподавать – со студентами, я решил сосредоточиться именно на такой работе, и сейчас в галерее трудятся два очень искусных ювелира, а моих знаний в этой области вполне хватает, чтобы грамотно сформулировать для них задачу, даже если заказ кажется сумасшедшим капризом. Я знаю, что они справятся. И всё-таки твоё кольцо я собираюсь изготовить сам.

– Какое кольцо?

– На помолвку. Anello di fidanzamento[11]. Я узнал, что у вас нет традиции дарить кольцо, когда мужчина делает предложение, и это очень обидно.

– Действительно нет, все просто носят одинаковые гладкие обручальные кольца. Но мне ничего не нужно, Антонио, ты же знаешь. И на тебе я тоже не могу представить такое… скучное кольцо.

– Реджина миа, всё знаю. Обручального кольца я и правда никогда не носил, но тебя планирую баловать безбожно и надеюсь приучить к совершенно бесстыдной роскоши. А если ты, как и я, не любишь сюрпризы, у тебя есть прекрасная возможность помочь мне придумать кольцо, которое тебе самой захочется носить всегда.

– Ты тоже не любишь сюрпризы?

– Люблю их делать, а вот мне угодить, признаюсь, довольно сложно.

– Тогда согласна – придумаем одно маленькое колечко вместе, но у меня есть одно условие.

– Какое?

– Можно я нарисую эскиз для твоего кольца тоже? Ты можешь его не носить, но пусть оно будет.

– Конечно, моя девочка! Условие принято. Сейчас нам предстоит большой тур во Флоренцию и на Лондонский Антикварный салон. Я хочу, чтобы ты посмотрела лучшее, что сейчас существует на этом рынке, возможно, у тебя появятся новые идеи. После тура вернёмся домой и приступим. Договорились?