Новым утром Лиони и Ангус отправились к мистеру Бременгему. Его одноэтажные домики стояли на земле без свай. Один, что поменьше, слева, от него шёл переход с навесом на столбиках до среднего, самого большого, затем точно так же к правому. В среднем проживал хозяин с женой из местных и её дочкой. Школа или, точнее, класс для детей был организован в левой постройке.
Встречать прибывших вышли как раз члены новой семьи Бременгем. Молодая жена обладала худощавым телосложением, была среднего роста с обычной для здешних краёв внешностью, короткий носик чуть вдавлен, будто отсутствует косточка между небольших глаз. Рядом стояла дочка, тельце её было совсем мелкое, как и личико. На обеих – длинные платья на высокой талии с коротким рукавом буфом, чёрные волосы аккуратно собраны. На первый взгляд женщина и девочка показались очень милыми, улыбчивыми и, видимо, счастливыми. Так называемая хозяйка любезно пригласила в дом, внутри был небольшой холл, справа – гостиная и столовая, слева – музыкальная, дальше – иные помещения. Она повела Ангуса в зал для приема гостей, а дочке велела показать мисс Уоллес инструмент. Лиони открыла пианино и, присев, дружелюбно спросила:
– А ты еще не пробовала играть?
Смышленая девочка уже могла изъясняться на чужеземном языке и с акцентом ответила:
– Я играть, когда папа показывать.
Гостья улыбнулась, из открытых дверей в конце прямо донеслись детские голоса – там через переход находился класс, где сейчас обучались у мистера Бременгема местные от семи до двенадцати лет. Лиони решила пройти и глянуть. Как обычно жеманный, мужчина стоял у доски, голова была чуть приподнята, дабы лучше видеть сквозь очки, в руке – мел и указка. На доске написаны чужеземные слова, о переводе которых он спрашивал детей. На первый взгляд, вёл себя мистер Бременгем сдержанно и благосклонно, без повышения голоса.
На сегодня урок закончился, Густав открыл боковые стеклянные, обрамленные деревом двери, выпуская детей, затем направился встретить гостей. Сегодня больше никто не должен был прийти, поэтому мисс Лионелла могла немного позаниматься с его падчерицей, пока они с Ангусом беседуют в гостиной. От обеда Лиони отказалась, сказав, что был плотный завтрак, а Гамильтон младший, конечно же, согласился, никогда не отказывая себе в желании вкусно поесть.
Девушка привезла с собой книгу нот с разными произведениями. Поставив её, она пригласила девочку, которую звали Лат, присесть за инструмент. Умненький ребёнок начал нажимать на белые клавиши, направляясь от «до» до двойной «соль» и обратно, при этом что-то напевая на своем языке; следом добавилось больше клавиш, в том числе чёрных. Лиони и сама заинтересовалась, особенно текстом, и попросила Лат перевести. Песенка была о природе, о солнце, что светит, реке, что течёт… В итоге ученица тоже открыла нечто новое и познавательное для учительницы.
Однако занятие услышал мистер Бременгем и сдержанно, но с нотками недовольства предложил Лиони заниматься с ребёнком только классикой, а не местным фольклором или чем-либо иным – девочка должна знать Бетховена, Моцарта и остальных великих. По ходу урока Лиони интересовалась, что ещё знает и учит Лат, та поделилась стихами на чужеземном языке. «Невероятно, какая молодец!» – и мысленно, и вслух похвалила девушка. В конце она сказала, что привезет книгу из библиотеки семьи Гамильтон со стихами и прозой, коли такое не возбранялось отчимом.
