— Может, подопрём чем? Смотри, там сундук, выглядит тяжёлым. Я пока дверь придержу, а ты тащи его сюда.
Посмотрела на пижона с возмущением и только сейчас отметила, что он довольно молодой, я бы больше двадцати пяти ему не дала. Ещё и эта его коса — совсем как у девчонки. Хотя кто бы говорил…
— Ну? Давай быстрее, или они действительно выломают дверь!
— А мне-то что? — фыркнула, но всё же пошла за сундуком. Он оказался ещё тяжелее, чем выглядел. Я почувствовала, как краснею от напряжения, но всё же сдвинуть его получилось.
— Да что ты там возишься? — я смерила пижона убийственным взглядом. Возмущение придало сил, и я толкнула эту махину, заехав на блестящие пижонские туфли. Их обладатель ойкнул, но ничего не сказал — переступил сундук и играючи — одной ногой — придвинул его вплотную к двери. Вот же! — И вот так вот ещё, — он взял что-то похожее на тумбу, замотанную в несколько слоёв ткани, и поставил её поверх. — И вот так, — ещё один сундук подпёр предыдущий.
Вся эта конструкция опасно дрогнула от очередного удара, но не развалилась.
— Зачем ты меня сюда притащил?
— Я же говорю — они бы решили, что мы вместе, тем более что моё купе сразу после твоего. Ты ведь едешь до Бей Донга?
— Откуда ты знаешь? — напряглась.
— На купе написано. И я туда же — эти идиоты точно бы сложили два и два. Им вообще плевать, кто ты, лишь бы морды набить.
— Если бы ты не схватил меня, они бы даже не посмотрели в мою сторону!
— Сомневаюсь…
— Не пришлось бы сомневаться, не трогай ты меня!
— Какой-то ты нервный. Как там тебя?..
— Не твоё дело!
— А я тебе имя сказал, — прозвучало обиженно. В дверь снова ударили.
— Я не спрашивал!
— Эх, братец, с таким характером… Оп! — он подхватил едва не упавшую тумбу.
— Боги, и угораздило же меня, — я с силой потёрла лицо и села на стопку чемоданов. — Что ты им вообще сделал? Кто они?
— Да так — в карты обыграл.
— Ты жульничал, — поняла.
— Не пойман — не вор.
— Очевидно, пойман, — я махнула головой в сторону двери. Оттуда доносились крики и ругань. — Интересно, в поезде есть жандармы?
— Жандармерия была упразднена три года назад, сейчас за порядком следит Народная полиция.
— Одно и то же.
В дверь ударили с такой силой, что сундуки отлетели в сторону, а в образовавшемся проёме появилась рука. Мы кинулись к двери и упёрлись в неё руками, не давая открыться ещё сильнее.
— Так есть? — выкрикнула. Сапоги скользили, и в деле удержания двери я оказалась плохим помощником.
— Долбани по руке! Долбани, чтобы убрал её!
Послушно шлёпнула шастающую по воздуху руку, но крупно облажалась — меня схватили за грудки и притянули к щели. Я дёрнулась назад и со страху вцепилась зубами в чужое предплечье да так, что мужчина по ту сторону взвыл.
— Выплёвывай его! Выплёвывай!
Я вырвалась из ослабевшей хватки, рука исчезла из проёма и Лей захлопнул дверь.
— Охо-хо-о, вот это мы с тобой конечно!.. — с шальным восхищением проговорил он, всем телом придерживая дверь. Я же в шоке моргала, думая лишь о том, что мне срочно нужно прополоскать рот.
Из-за двери послышался свист и выкрик:
— Транспортная полиция! Прекратить беспорядки!
— Фу-ух, повезло!
— Повезло? Да наш же сейчас арестуют! — возмутилась.
— Да ладно тебе, будто в первый раз.
Я задохнулась от негодования, а Лей отошёл от двери и, как ни в чём не бывало, расставил сундуки по местам.
— Здравствуйте, господа офицеры! — поприветствовал он, стоило двери открыться. — Мы — жертвы!
