– Валюшка, я иду! – голос брата прозвучал громко и весело.
Хорошо, что брат сейчас подойдет, но зачем кричать так громко. Вале снова показалось, что здесь полно душ, которые готовы разъяриться в любую минуту. Кладбище есть кладбище, здесь должно быть тихо.
– Смотри, какие красивые! А запах-то чудный какой! Валюша! – Гриша подошел к Вале довольный собой.
– А, это гладиолусы, ну ладно, они тоже красивые. Гриш, они запаха почти не имеют совсем, – у Вали поднялось настроение.
– А по мне, дак они пахнут. Я и баночку под них нашел совсем неплохую, да и водичка у нас тут есть, – брат засуетился, чтобы оставить цветы на могилке как подобает. – А ты как тут, без меня не скучала? – поддел по-дружески он.
– Это тебе не скучно было, наверно, в помойке баночку нашел, всю помойку перешерстил? – рассержено спросила Валя.
– Валюш, да как можно-то! На заборе она покоилась себе, а вовсе не там! – Гриша, конечно, соврал. Кто-то выбросил ее на самый вверх наваленной кучи, и ему пришлось вскарабкаться по мусору, сорнякам, старым венкам и крестам. Это было не оскорбление для матери, а просто практичный выход из положения.
– Вот сюда, Гриш, поставь, да, да посерединке, – Валя тяжело вздохнула.
– Все, давай прощаться. Да и комары, собаки эдакие, уже замучили. Мы с тобой обязательно поставим маме памятник, она это заслужила, – Гриша перекрестился три раза.
– Спи спокойно, мама, пусть земля тебе будет пухом, аминь, – тихонько прошептала девушка тоже, перекрестившись.
Они вышли с территории кладбища, но Вале все время казалось, что кто-то провожает ее недобрым взглядом. Обратно по кладбищу она шла быстро и так же быстро созерцала захоронения, которые мелькали подобно быстрой картинке, но только эта картинка была очень отталкивающей и гнетущей.
Теперь Валя не боялась ночевать в лесу, после кладбища ей все должно казаться раем. Они продвигались окольными путями, заброшенными дворами и глухими местами.
К кромке леса они подошли изрядно уставшими. Раскидистые ели стояли плотной стеной, но между ними можно было разглядеть еще больший мрак. Вале снова сделалось не по себе. Огромные еловые лапы как будто тянулись к ней и хотели загрести ее в свой плен. Они прошли немного, и Гриша указал на небольшой проход между деревьями. Уверенной походкой брат исчез с глаз долой в этом черном проходе, а Валя осталась стоять и никак не решалась сделать шаг в неизвестность.
– Валюш, ты чего? – крикнул Гриша.
Сестра не откликалась, ему пришлось выйти наружу, и он увидел, как Валя улепетывает в обратную сторону, к дороге, приподнимая длинный подол платья. Гриша скинул рюкзак, бросил сумку и побежал за ней.
Догнал сестру быстро, схватил крепкой хваткой и сердито заговорил:
– Нельзя всего бояться! Ты уже решилась, а взяла и сдалась! Валюша, бояться надо людей и их поступков, а не деревьев и могил! Лес зла не причинит, только люди!
– Я так испугалась, я… не знаю, я не могу… – Валя не знала, что сказать, ею завладел животный страх.
– Там как раз тропинка неплохая протоптана. Мы бы по ней прошли, а потом к небольшой полянке вышли. Там бы костер развели, далеко я уже тебя бы не повел, – брат потихоньку развернул сестру к лесу и стал тихонько идти, подталкивая сестру вперед, – я за руку тебя поведу и никуда не отпущу, не бойся и знай, что не так страшен черт, как его малюют.
– Черт! – поражено воскликнула девушка.
– Если на кладбище с нами ничего не случилось, то и тут подавно нам ничего не сделается, – уверял брат.
