Мёртвые знают правду - страница 3

Я кивнула.

– Пишу статьи. Расследую… разные вещи.

Он усмехнулся.

– Какие, например?

Я поставила бокал и посмотрела ему в глаза.

– Например, недавние убийства.

Напряжение между нами изменилось. Он не вздрогнул, не отвёл взгляд, но что-то в его выражении стало иным.

– Ты думаешь, что сможешь разгадать эту тайну?

Я склонила голову набок.

– А у тебя есть своё мнение на этот счёт?

Он наклонился чуть ближе.

– Конечно. Любой убийца оставляет след. Вопрос только в том, кто ищет и кто находит.

Я сжала пальцы на бокале.

– И кто, по-твоему, убийца?

Он сделал глоток виски, не отводя от меня взгляда.

– Тот, кто считает себя судьёй. Тот, кто решает, кто достоин жить, а кто нет.

Я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Ты говоришь так, будто понимаешь его логику.

Он улыбнулся.

– А ты не задумывалась, что иногда убийца и герой – это одно и то же лицо?

Я посмотрела на него. В его глазах читалась игра… или вызов?

Напряжение между нами росло. Оно было почти осязаемым, пропитанным тайной, виски и чем-то, что я не могла назвать.

Я знала одно: этот человек – не тот, за кого себя выдаёт.

Но почему-то мне хотелось узнать его ближе.

Я прокручивала в голове его слова.

"Убийца и герой – одно и то же лицо."

Это было слишком… откровенно? Или он просто играл со мной, проверяя, насколько далеко я зайду?

Я медленно отпила виски, не отводя взгляда.

– Ты говоришь так, будто сам веришь в это.

Скай слегка наклонил голову, наблюдая за мной.

– А разве нет? – его голос был ровным, но в нём скользила насмешка. – Люди любят верить, что мир делится на чёрное и белое. Что есть хорошие и плохие. Что закон – это истина. Но на самом деле всё иначе.

Я усмехнулась.

– Ты сейчас звучишь как человек, который оправдывает преступления.

Он наклонился ближе.

– Я не оправдываю их. Я просто понимаю, что иногда зло – это не выбор, а необходимость.

Мои пальцы крепче сжали бокал.

– Ты так говоришь, будто знаешь что-то, чего не знаю я.

– А если так? – он склонил голову набок, его глаза сверкнули в полутьме бара.

Я выдержала паузу.

– Тогда расскажи мне. Я люблю разгадывать загадки.

Его улыбка стала чуть шире.

– Загадки?

– Да. Особенно те, которые связаны с убийствами.

Он задумчиво провёл пальцем по краю своего бокала.

– И ты думаешь, что эти убийства – загадка?

– А ты – нет?

Он сделал глоток, не спуская с меня глаз.

– Я думаю, что всё гораздо проще, чем тебе кажется.

– Проще? Человек мёртв, полиция в тупике, убийца исчезает без следа. Разве это просто?

Он чуть склонился ко мне, и мне на мгновение показалось, что он слишком близко.

– Просто в том, что, возможно, этот человек заслужил смерть.

Мои губы слегка приоткрылись, но я быстро взяла себя в руки.

– Ты хочешь сказать, что убийца прав?

Он не ответил сразу.

– Я хочу сказать, что иногда справедливость приходит не от закона, а от тех, кто готов взять её в свои руки.

Я почувствовала, как внутри что-то дрогнуло.

Он говорил спокойно, но в его голосе было слишком много уверенности.

Я откинулась на спинку кресла, внимательно изучая его.

– Знаешь, ты говоришь так, будто понимаешь убийцу.

Скай Вальмонт не отвёл взгляд.

– А ты говоришь так, будто хочешь его поймать.

Мы молчали несколько секунд.

Воздух между нами стал ещё плотнее, напитанным напряжением.

Я вдруг поняла, что этот разговор больше похож на игру, чем на допрос.

Я не знала, кто он на самом деле.

Но одно было ясно: он мне что-то не договаривал.

На мгновение всё вокруг будто замерло.