Дневной свет проникал внутрь молниеподобным длинным солнечным лучом, преламывающимся где-то в гулкой высоте. Мельника и никого другого внутри не было. «Хорошо бы тоже обзавестись мельницей, – мечтательно подумал непрошеный гость. – Ветер работает, а ты только деньги за помол бери. Ценой можно играть: убавлять-прибавлять, в зависимости от сезона и запроса мельников-соседей. Так можно обеспечить хорошую жизнь себе и маленькой дочке. А когда она подрастёт, рассчитывать на выгодную партию, чай не бесприданница будет – наследница мельницы! Например, у хозяина этой “скрипучей телеги” подрастает сын, племянники. Захаровы – люди видные, зажиточные», – размечтался Тика. Но об этом рано думать, пока надо решить вопрос помола. Мужчина собрался было уходить, но взгляд его упал на плотный ряд мешков, стоящих впритык недалеко от двери. Решил проверить. Убедившись, что они наполнены мукой, поймал себя на шальной мысли: «Мельника нет, и допоздна наверняка он здесь не появится». Глупо не воспользоваться моментом! Тика приподнял за край ближний к нему мешок, прикидывая вес. Вполне по силам донести до дома, а потом кто станет искать, разбираться? Здесь прорва этих пыльных мешков, одним больше, одним меньше. Взвалив узел на плечо, протиснулся на улицу.
Шёл сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее в сторону дома. Зайдя в пелеушку, скинул мешок на сереющую пестроту прошлогодней поленницы дров, сложенных в дальнем тёмном углу, снял холщовую рубаху и хорошенько выбил из неё мучную пыль. Штаны тоже надо вытрясти и волосы расчесать мелким гребешком – озадачил себя.
*****
«Какой же я молодец! Так всё ловко провернул. Вот жена обрадуется, похвалит за усердие и заботу!» Он сладко закатил вверх глаза, выдавливаясь телом и из пелеушки. Немного постоял, словно подпирая плечом угол, затем прошёлся до кособокой яблони-дички, пополоскал руки в кадке с дождевой водой, протёр влажными ладонями волосы, ещё раз макнул пальцы в кадку, обтёр штаны, плотно облегающие задницу: «Теперь точно – всё!»
*****
Дома он долго ходил взад-вперёд, переступал с ноги на ногу около жены, поворачиваясь к ней то одним боком, то другим. Та молча смотрела куда-то под божницу, занимаясь своими бабскими делами. Ничего не заметила, значит, хорошо рубашку и штаны почистил! «Тогда можно ещё раз сходить на мельницу», – резонно подумал Тика. За вечер притащу мешок, а то и два. В нём всё сильнее разгорался азарт.
Дочка Катя, тесно прижатая женой к груди, сладко посапывала, надувая пузырики молочной слюны. Михаил полюбовался видом ребёнка и решил, что идти надо сейчас, потом труднее собраться, а дело не ждёт. Повернувшись вполоборота, как бы между прочим сказал жене: «Я быстро!» Нежно поцеловал тёплую, мягкую ручку дочки, снова отправился на мельницу. Душа его переполнялась радостью от предвкушения лёгкой поживы. «И всё же, это не дело – воровать, – пронзила сознание проснувшаяся совесть. – Ну если решил, то схожу ещё раз, и на этом – шабаш!»
«А может, всё же не ходить на мельницу, вернуться домой?» – засомневался Михаил, но тут же устыдился своей нерешительности. Нет! Если пошёл, то надо сделать дело, а там определяться, как быть дальше! Мельница-то уже вот она – рядом. Глупо медлить. В какой-то миг ему показалось, что внутри мелькнул робкий огонёк. Померещилось, не иначе! Унимая волнение и предательскую дрожь в коленях, Михаил торопливо открыл дверь.
