* * *
Потом наступило нескоро. Сначала проснулся голод, и Винсент сбегал на соседнюю улицу к бакалейщику Антуану. Затем обнаружилось отсутствие спичек, и он посетил табачную лавку, что на углу с Бушардон. После этого ему показалось правильным достать из сетки пахнувший пекарней багет и съесть половину. Чуть утолив голод, Винсент поставил варить фасоль. Далее пришла очередь ножа, который оказался тупым, картошки с овощами, длинных копченых колбасок. Когда же на улице зажглись фонари и из-под крышки стал распространяться божественный аромат кассуле, ожидание настоящей трапезы достигло апогея. Чтобы немного отвлечься, Винсент раскрыл свежий номер «Le Figaro».
Неожиданно заскрежетал входной звонок. Газета с парижскими сплетнями легла в сторону, и хозяин квартиры с удивлением направился к входной двери. Звонок еще раз настойчиво протрубил свой мотив.
– Что вам нужно? – настороженно спросил Винсент, приложив ухо к облезлой краске и думая, что пора бы вставить глазок.
– Обход! – раздалось из-за двери.
Голос сквозь толстое добротное дерево показался знакомым. В самом деле, кому еще, как не его старым друзьям, пристало стучаться в столь поздний час. Винсент щелкнул задвижкой.
На пороге стоял и улыбался невысокого роста знакомый толстячок. Его уши слегка топорщились, в широко поставленных глазах светилась радость. В руках он держал бумажный пакет, по форме напоминающий бутылку вина.
Винсент тоже растянулся в улыбке.
– Ты?! Ну, давай, входи! Какими судьбами, Майкл?
Хозяин раскрыл объятия другу. Тот оглянулся по сторонам и шепотом произнес:
– Как и сказал, делаю обход.
– И как часто?
– Третий день подряд. Честно говоря, уже и не надеялся увидеть свет в твоем окне. Не думал, что смогу прижать тебя, особенно такого бородатенького.
– Извини, не успел побриться. Но похоже, что-то случилось?
– Возможно, что да…
– А именно?
– Ты приехал…
– Это, конечно, событие, но судя по твоим глазам, не главное.
– Да. Мы тебя заждались.
– Кто это мы?
– Я и мой напарник – Хельмут.
– Немец?
– Он такой же немец, как я американец.
– Значит, все-таки немец.
Майкл недовольно взглянул на друга.
– Ладно, не обижайся, это я так, проехали, – усмехнулся Винсент. – Так что там у вас?
– Может, сначала войдем?
И толстяк, не дожидаясь ответа, устремился по длинному коридору на запах кассуле. Войдя в гостиную, он осмотрелся по сторонам.
– Давненько я у тебя не был. Ничего не изменилось… Пакетик возьмешь?
– Спасибо.
– А в кабинет можно?
– Заходи, пожалуйста.
Майкл заглянул в ближайшую дверь.
– Свежих артефактов и здесь я что-то не вижу…
– Вон они, посреди комнаты еще стоят, – и Винсент кивнул на два чемодана.
– Отлично, будет чем заняться после того как…
– Как что?
– Как мы выпьем за твой прошедший!.. – гость озорно подмигнул хозяину, – и заодно обсудим одно дельце, мсье лейтенант.
– Отставной, но все равно приятно, – Винсент раскрыл пакет. – О, «Шато О-Брийон», 1930 года! Знал, чем угодить. Видимо, дело серьезное…
– Да уж, не шуточное.
– Хорошо, располагайся, я сейчас.
И вот хозяин внес большой поднос, уставленный всякими яствами – пахучими сырами, вареньем из инжира и виноградом, и конечно, глиняной кастрюлей, из которой распространялся главный аромат вечера. При виде ее гость ощутил, как давно он не ел.
– Накладывай скорее!
– Ты, вероятно, все-таки знал, что я буду? – с удовольствием заметил Винсент.
– Чувствовал, что вернешься к своему дню рождения.
