– Ну, извини, немного опоздал…
Налив вино, они подняли бокалы к свету. Переливы темно-бордового цвета заиграли сквозь толстое пузырчатое стекло. Майкл произнес:
– Твое здоровье. За твои?…
– Тридцать шесть.
– Как быстро летит время! Казалось бы, только вчера ты спас бедного американца, обогрел, приютил…
– Не преувеличивай.
– Но накормил, это точно.
– Было дело. Ладно, что там у тебя, выкладывай.
Майкл вздохнул и, пригубив вина, начал:
– Только обещай, что все останется между нами.
– Ты же меня знаешь. Никому ни слова…
– Это я так, на всякий случай. Значит, слушай, – гость понизил голос и подался вперед. – Мой напарник и, как ты говоришь, «немец» Хельмут – альпинист, и очень хороший. Он ходит в горы круглый год, причем всегда в одиночку. И недавно ему абсолютно случайно посчастливилось стать обладателем некоей тайны. Судя по всему, очень серьезной.
– То есть ты ее не знаешь?
Американец на секунду задумался, чувствовалось, что он взвешивает каждое слово.
– Можно считать, что так. Но не в этом дело. Он готов посвятить в нее меня и тебя заодно.
– А меня зачем?
– Ему нужен археолог твоего уровня. Речь идет об одном объекте.
– Где?
– В Альпах…
Винсент посмотрел на друга долгим взглядом и вдруг прыснул от смеха. Казалось, более смешного ему слышать не приходилось.
– Сама наивность! – на его глазах выступили слезы, он все никак не мог успокоиться. – На дворе 1936 год, а им тайна в Альпах! Ну, сказанул!
Американец непонимающим взглядом долго изучал бурную эмоцию француза.
– Винс, по-моему, ты преувеличиваешь, – наконец пробормотал он недовольно. – Высокогорья изучены не более, чем глубины океана.
– В каком конкретно месте эта тайна находится?
– В районе Альпенбурга[1], высоко в горах.
– О-у, Альпенбурга! Тогда другое дело. Тогда, думаю, стоит рассмотреть это дело под иным углом, – и Винсент снова потянулся за бутылкой.
– Хватит ерничать, более того, я тебе скажу, он кому-то наступил на пятки…
Но француз, наливая вино, пропустил это мимо ушей. Он пребывал в состоянии куража, замешанном на хорошей порции доброго вина. И к тому же ему так не хотелось вновь бросаться в объятия экспедиционной жизни. Опять палатки, спальные мешки, алюминиевые кружки. Он только пару дней, как избавился от всего этого.
– Нет, – сказал он твердо, – здесь истоптан каждый метр.
Майкл отпил большой глоток вина.
– Хельмут был на восхождении зимой, – начал он, чеканя каждое слово, – спускался с вершины, попал в облако и сбился с пути. Ему просто посчастливилось заблудиться там, куда просто так не попадешь. Когда он наткнулся на это, то был в шоке.
– Ну и что?
– Винс, тебя что, лавры первооткрывателя больше не влекут?
– Первооткрывателя чего?
– Такого большого, необычного, загадочного… – надув щеки и широко раскрыв руки, американец попытался изобразить сказанное.
– Ага, все-таки в курсе. А конкретнее можно?
– К сожалению…
– Похоже, кто-то виляет туда-сюда хвостом, – Винсент уже начинал терять терпение. – Так ты знаешь или не знаешь, о чем говоришь?
– Не до конца. Он конкретно не сказал. Я тебе передал в точности, как он описывал это мне, слово в слово…
– И жест в жест…
– Верно! Но потому, как у Хельмута при этом горели глаза, даю голову на отсечение – это достойно внимания.
– То есть он не захотел конкретизировать, что его так впечатлило?
– Сказал, что при встрече…
– Нехороший мальчик!
– Альпинист…
Винсент стал ходить по комнате взад-вперед. Инстинкт ищейки помимо воли вновь пробуждался в нем, но так мучительно не хотелось расставаться с негой большого города.
