– Да.
Пустовалов кивнул, а Виктор с неудовольствием посмотрел вперед, где в темноте мерцали огни.
– Послушай, я боюсь, что через станции выйти не получится.
– Вы имеете в виду прямо все станции? – спросил Виктор.
– Мне кажется, здесь все не так просто.
– Но даже если так, полиция рано или поздно решит эту проблему?
– Понимаешь, в чем дело, – Пустовалов задумчиво потер подбородок тыльной стороной ладони. – Даже если полиция решит эту проблему, то она может нас задержать. Мы ведь в какой-то степени свидетели того, что здесь происходит. А у меня на все это нет времени.
– Понимаю.
– Так вот я хочу предложить тебе сделку.
– Сделку?
– Помоги мне выбраться отсюда минуя станции, и я заплачу тебе тысячу евро. Наличными.
– Но…
– Ты студент. Тебе нужны бабки, а мне нужно решение проблемы.
– Но чем же я могу помочь?
– Просто смотри по сторонам. Оценивай, и если что-то привлечет твое внимание, дай мне знать. Договорились?
– Ну, хорошо. Я, правда, ничего не могу обещать…
– И держись меня, если начнется что-то стремное.
– А оно начнется?
Пустовалов посмотрел на Виктора.
– Если начнется. Так по рукам?
– Да, но… а как быть с ними?
– С кем с ними?
– Этот маньяк снова привязал девушку.
– Послушай, не думай об этом.
– Не думать?
– Не забивай голову тем, чего не можешь изменить.
Виктор вспомнил, как испугался прыжка дикого зверя на рельсы.
– А ты тоже не можешь?
– В сложившейся ситуации он может быть полезен.
– Полезен?!
Лицо удивленного Виктора внезапно осветил яркий луч фонаря. Виктор зажмурился.
– Эй, голубки! – загремел голос Харитонова. – О чем шепчетесь?!
Луч переместился на Пустовалова.
– Все те же мутят воду!
– Приятель, отдохни! – крикнул ему Пустовалов, закрываясь от яркого света.
– Имей в виду – я вижу тебя насквозь!
В следующую секунду Ромик, шедший перед ним, громко выругался, Харитонов натолкнулся на него, и луч тотчас пропал.
– Что случилось?!
В ответ раздавалась лишь возня и шипение от боли.
– Херня какая-то.
Луч снова появился и пошел по толстенному метровому окладу из металла, втиснутому в туннель.
– Это же гермодверь!
– Че-го?
– Дверь в бомбоубежище.
Пустовалов с интересом посмотрел на нее. Многотонная дверь в открытом положении на добрую половину собственной толщины утопала в специальной нише. Цилиндрический винтовой засов полуметрового диаметра выглядел хрупким стержнем на фоне сплюснутого железобетонного куба двери. Каждая из четырех петель – размером с монитор первого «Мака». Пустовалов подумал, что едва ли сумел бы поднять хотя бы одну из них. Такую дверь, разумеется, невозможно закрыть традиционным способом, даже несмотря на наличие специальных рельсов, круговым сегментом повторявших предполагаемый путь закрывания. Перегородка дверного блока рассекала туннель, оставляя квадратный дверной проем, усиленный полутораметровой металлической рамой – в ширину двери.
– На случай ядерного удара?
– Такие двери есть на станциях, – сказал Пустовалов, – но они закрыты щитами. Я видел на Марксистской перед эскалаторами.
– Да, – подтвердил Виктор, – но там они выдвижные или подъемные, а эта редкая.
Почти сразу за дверью туннель расширялся вдвое. Луч фонаря медленно осветил новое пространство. Они стояли у развилки. Туннель уходил дальше, но из него, образуя острый угол, вырастала еще одна ветка.
– Витян прав, это точно межлинейник, – сказал Ромик, прихрамывая на ушибленную ногу, – один на кольцевую, второй на Таганку.
