«Обыкновенный человек» – средний человек, усреднённый: человек массы, толпы, его кредо – быть как все и не выделяться. Это не человек «золотой середины». Средний человек – это психология, а не отметка роста. Он доволен среднестатистической ролью. Ширпотреб. Всегда в ходу. Он человек стаи. И чувствует в ней свою силу.
Средний человек – это тот самый обыватель, который сложности жизни, сложным обществам предпочитает простоту гладкости гальки. Он быстро устаёт от «анархии» и личной ответственности и хочет, даже требует порядка. И если хаоса действительно много, а государство, сами люди-граждане, с ним не справляются, порядок-таки приходит и побеждает. И именно средний человек и становится олицетворением этого «нового порядка».
Гораздо важнее, чтобы ты сам познал себя, нежели тебя познали другие.
Луций Анней Сенека
Разум, неподвластный неистовым страстям, лучшее убежище для человека, ибо нет крепости более неприступной, где можно укрыться и найти спасение.
Марк Аврелий
Внук, пролистав «Западную философию» Бертрана Рассела с моими пометками, обратил внимание, как их много в главе про стоиков. Отсюда сделал вывод, что и я стоик. В смысле, мне близки их взгляды.
Мне действительно нравятся стоики – их космополитизм, их стремление к осмысленному сохранению себя, своего духовного начала; их разумность, целеустремлённость, мужество, «философское», спокойное отношение к смерти. Я уважаю стоиков. Единственно, мне не близка их суровость – слишком сильные, они не проявляют сочувствие к слабости. Да и разум слишком абсолютизируют, подчиняя ему эмоции и чувства, достигая душевного равновесия и внутренней свободы за счёт разумного контроля всего и вся. И я не стоик – потому что не готов во что бы то ни стало идти до конца, вплоть до самопожертвования. Мне не нравится, или я просто не готов к этому «во что бы то ни стало».
Сегодня философия стоиков, в определённом смысле, актуальна и востребована, так как её называют иногда «философией трудных времён». Она акцентирует внимание на рациональном подходе к жизни и внутреннем спокойствии. Очень близка к известной молитве – принять неизбежное, обрести смирение, не браться за то, что невмоготу, рассчитывать силы – помогает справиться с неопределённостью и выстоять.
Я слышал, что стойкость часто уподобляют некоторой устойчивости. Для меня стойкость и устойчивость – немного разные вещи. Стойкость – это когда стоять трудно, но ты стараешься, терпишь, преодолеваешь и… выстаиваешь. (Не в очереди – там нужно терпение). А устойчивость – некий навык что ли, свойство, способность, тоже, в некотором роде, вид разумного поведения.
Ещё одна важная вещь: стоики жили по своим принципам, а не просто их декларировали. Жили и умирали, оставаясь приверженцами своих идей. Недаром их кумиром был Сократ.
Давным-давно, читая «Бойню № 5 или Крестовый поход детей», я познакомился со знаменитой молитвой: «Господи, дай мне душевный покой, чтобы принимать то, чего я не могу изменить, мужество – изменять то, что могу, и мудрость – всегда отличать одно от другого». Потом неоднократно слышал её по разным поводам и сам иногда повторял для других.
Но как бы это правильнее сказать? Надо много раз нарушить эти желанные правила жизни и так устать от этого, чтобы в один прекрасный день проснуться и окончательно понять – пора не только произносить правильные слова, но и им следовать.
