– Всем бы таких невест, как Танечка, – завелась Фрося, намекая на скорую свадьбу. – И до чего ж рукастая. Вязать, шить научилась.
– Это Вам спасибо, Ефросинья, – Анна радовалась, как хвалят ее дочь. – Сама-то я неумеха, а теперь смотрю на доченьку и удивляюсь, как она быстро всему научилась.
– Ну а что ж, невеста должна уметь обхаживать и мужа, и будущих деток. Хорошая хозяйка – радость в доме. Ох, кому достанется такая женка – счастье через край польется.
– Да будет Вам, Фросенька. Рано еще об этом думать, – Анна налила чай, откинула полотенце с груды пирожков и предложила угоститься.
– Не рано, – откусив кусок теплого пирожка, Фрося поблагодарила за угощение и продолжила свою песню. – Пока на вашу дочку имеются виды, терять время нельзя. Надо хватать быка за рога, а то уж поздно будет.
– Какие виды? Кто? – Анну была ошарашена.
– Да вот, – отложив пирожок, Фрося показала рукой на своего племянника. – Иван.
– Хм, – брови хозяйки сдвинулись к переносице.
Из сарая вернулся Митя. Он также поприветствовал Фросю, пожал руку Ивану и сел за стол, чтобы попить чаю с пирожками.
– Ну, как жизнь? – Митя был в приподнятом настроении.
– Живем помаленьку, – ответил Иван и покосился на тетку.
Продолжай, чего замолчала? Сам Ваня говорить стеснялся, не умел, как правильно себя подать. Вся надежда на Ефросинью.
– Митя, у нас тут серьезный разговор, – Анна не могла взять себя в руки.
Такая неожиданная новость, что не знаешь, как себя вести. Обижать хороших людей не хочется, но и о свадьбе единственной дочери тоже как-то еще не думается. Рано ей, молода еще.
– Помочь чем-то надо? – Митя отхлебнул из чашки и уставился на Ваню.
Тот сидел как на иголках. Руки то на стол положит, то под зад спрячет. Митя сощурился.
– У нас купец, у вас – товар! – заголосила Фрося, испугав всех, кто сидел за столом. – Наш Иван везде поспел…
И тут заговорил Митя.
– У них что, любовь? – насупившись, он повернулся к дочке. – Или уже поспели в другом деле?
Отец смотрел так, что Таню передернуло.
– Митя, да бог с тобой, – Анна боялась, а вдруг муж прав, и их дочь носит под сердцем дитя.
– Так я и хочу понять, с чего это взрослый мужик позарился на нашу девку.
У Ивана затряслись поджилки. Лучше бы тетку одну отправил, все ж целее остался. А теперь думай, чем дядька Митяй огреет: табуретом или кулаком. Фрося тоже растерялась. Такой бас от Мити она еще не слышала.
– А я согласна! – вскочила Таня. – Да, мы любим друг друга!
Вот и повод, быть поближе к Коле.
Митя закашлялся. Он будто ощутил дежавю. О любви уже было, в Пяткино, когда Таня в свои тринадцать призналась, что ее тянет к одному двадцатилетнему парню.
«Только не это, – подумал отец»
Анна хлопала редкими ресницами, переводя взгляд с Фроси на Митю, Иван сидел весь красный, взволнованный и ждал, когда хозяин выгонит их к чертовой матери. Кажется, сватовство не удалось. В доме нависла глухая тишина. Митя хмурился, его жена виновато улыбалась, а Таня, уверенная, что на этот раз точно все получится, стояла рядом с теткой и представляла свою свадьбу. Она видела себя в белом платье, идущей под руку с Николаем к свадебному столу. Хотя нет, сначала с Иваном!
– Ну что ж, – Митя поднялся на ноги и протянул руку будущему зятю, – даю добро. Но! – перевел сердитый взгляд на дочь. – Жить будете в нашем доме.
– Ну па-ап, – заскулила Таня, прильнув к его плечу. – У Вани есть свой дом. Ты забыл?
