– Кто там? – послышался сонный голос.
Захаров просунул голову в калитку.
– Я из Казахстана. Привет вам от Игоря Николаевича, генерала.
– Заходи. Получил от него телеграмму.
На крыльце стоял высокий и широкоплечий мужчина. Круглое лицо было заспанным, и глаза, не успевшие до конца проснуться, лениво и с прищуром смотрели на гостя. Он был весь седой, и даже брови были пепельно-серыми, под цвет волос на голове. На нём были поношенные спортивные брюки и застиранная майка с дыркой на груди под левым соском.
– Цыц. Заткнись, болван, – прикрикнул хозяин на собаку и жестом пригласил гостя в дом.
Они прошли по широкому коридору мимо кухни и нескольких закрытых дверей в широкий и светлый зал. На полу лежал толстый ковер. Он был стар и там, куда чаще всего попадало солнце, основательно выцвел. Старая мебель из массивного дерева покрыта тёмным лаком, и только диван и два кресла были новыми и, видимо, недавно куплены. В углу на тумбочке стоял телевизор. Было чисто и уютно, и от солнечных лучей зал выглядел даже празднично.
– Садись, – перейдя сразу на «ты», предложил хозяин. – Как там генерал? Такой же бабник?
– Не знаю. При последней нашей встрече выглядел хорошо. Привет вам передаёт, – ответил Степан, усаживаясь в кресло.
Он ощущал на себе тяжёлый изучающий взгляд хозяина и от этого чувствовал себя неуютно.
Хозяин протянул руку, поднял трубку телефона, стоявшего на маленьком столике, набрал номер и, когда ему ответили, сказал:
– Нюся, могла бы ты приехать и обед приготовить? У меня гость с юга. Заедь по пути в гастроном, купи что-нибудь, – и положил трубку.
– Приедет Нюся, сварит обед. Небось, голодный с дороги.
Он вытянул ноги, сцепил между собой пальцы рук, потянулся так, что хрустнули косточки, и спросил:
– Что тебя привело в эти края?
– Хочу увидеть места, где мой отец служил. Захаров Александр Веньяминович. Был замполитом в войсковой части. Вы знали моего отца?
– Не так, чтобы очень хорошо, – после минутного раздумья ответил хозяин. – Я был начальником лагеря. А лагерей тогда здесь было хоть пруд пруди.
– Кто сидел в вашем лагере?
– В основном военнопленные. Враги народа тоже были. Их амнистировали после смерти Сталина. Когда немцев стали отправлять на родину, уголовники пошли. Мой лагерь пустым не был, – засмеялся хозяин. – Вот, твою мать хорошо помню. Она работала в библиотеке в райцентре. Хорошая баба. Жива она еще?
– Да. Отец только умер в мае.
– Ладно, ты посиди. Пойду собаку накормлю. Приедет Нюся, приготовит обед, поговорим потом.
Хозяин вышел из зала.
Кто такая Нюся, Степан так и не понял. Он поднялся с кресла и подошёл к шкафу, где за стеклом в рамочках стояло несколько фотографий. На каждой фотографии обязательно присутствовал хозяин дома и всегда в военной форме. На одной он был молод, и военная форма была ещё без погон, два маленьких ромбика чуть заметно блестели на острых концах воротника. Одна семейная фотография, на которой кроме военного были сняты симпатичная женщина, маленькая девочка с огромными бантами на голове и мальчик лет десяти. На последней фотографии хозяин был снят в форме внутренних войск, на погонах красовались по две большие звёздочки и на груди светились ордена и медали.
За фотографиями стояли книги. Новый трёхтомник Лермонтова, несколько книг из серий «Библиотека приключений» и «Пламенные революционеры» и военные мемуары. Книг на военную тему было больше, и они были сильно зачитаны. Видимо, хозяин часто перечитывал всё, что касалось давно прошедшей войны.
