Я заела инфу бутербродом.
Васечкин с Клавдией ждали объяснений.
– Живой? – уточнила я на всякий случай.
– Увы, – расстроенно подтвердила Ира.
– Пофиг! – скривилась я.
Какое мне дело до жителей дома?!
– Ау-у! Он въехал в НАШ подъезд, – пояснила Ира.
Моя челюсть прекратила жевать от такой новости.
– Гонишь?
– Ну что я, врать тебе буду?! – обиделась вечная невеста.
Если брать в расчёт, что ложь – её обычная манера общения, стоит ли верить Иркиным словам в принципе?!
Настя исчезла проверить достоверность свежей сплетни и через пару секунд подтвердила, что, вон, вещи таскают.
Я подскочила к окну. Прижалась лбом к холодному стеклу, не обращая внимания, что сбила «забор» из пустых бутылок и те, весело бренча и дребезжа, раскатились по кухне.
– Чего это она? – удивилась бабка.
– Не знаю, – отозвался Васечкин.
Оба оказались рядом, так же выглядывая на улицу.
Трое парней вытянули из минивэна спинку дивана и понесли в сторону нашего подъезда.
– Кто бы это ни был… он правда сюда въезжает, – моргнула я, всё ещё не веря глазам.
– У нас будут замечательные соседи, – радостно захлопала в ладоши Ира.
– Откуда ты знаешь, вдруг они НЕ замечательные? – с сарказмом возразила Настя.
Я немо надкусила бутерброд, прихваченный со стола.
– Кто ж въезжает – то? – пыталась разглядеть баба Клава фигуры с пятого этажа.
– Вероятно, кто-то глупый и не просветлённый, – ответила я с набитым ртом. – Или очень смелый.
– В любом случае, новый жилец надолго не задержится, – ухмыльнулся Васечкин, дыхнув мне в ухо перегаром.
– Думаешь? – покосилась я на него, засовывая в рот бутерброд полностью.
– Да, конечно! Все они не задерживаются.
– Ну да, – согласилась я с набитым ртом, и мы втроём вернулись к столу, потеряв интерес.
Васечкин прав! Новые жильцы в нашем подъезде надолго не задерживаются.
Наша живая компашка переместилась в зал. Мы резались в карты. Я выигрывала, а бабуля, как всегда, принимала это близко к сердцу.
– Так не честно! Тебе призраки твои подсказывают!
– Бабуля, между прочим, я и тебе подсказываю. Я ж не виновата, что ты меня не слышишь, – ответила Настя флегматично, разлёгшись на подоконнике и болтая правой ножкой в воздухе.
– У каждого свои достоинства! Кто-то видит и слышит призраков, а кто-то закатывает вкусные огурцы, – расплылась я в премилой улыбке.
– Подлизываешься, – с подозрением прищурилась Семёновна. Я в ответ села рядом, положила старушке голову на плечо. И вздохнула. – Правильно делаешь! – вздохнула Семёновна. – Кто ж тебя ещё пожалеет, кроме бабули… – Клавдия погладила мою многострадальную головушку. – Сиротинка! Я тебя в обиду не дам. Пусть хоть одна тварюшка на тебя косо посмотрит. Глаза выцарапаю гадюкам этим!
– Бабуля, негоже в твоём возрасте так выражаться, – укорила я.
– Бабуля уже в том возрасте, когда можно ВСЁ!
– Это точно! – проворчал Васечкин. Он валялся на ковре и задумчиво таращился в потолок.
Иногда повадками сосед напоминал собаку. Если бы Вася был псом, наверное, был бы кавказской овчаркой. Милой, лохматой, но если разозлится и гавкнет, можно со страху и «кирпичей» наложить.
Лично мы привыкли к странным привычкам соседа: валяться, где попало. Бабуля могла забыться и потрепать Василия по косматой русой шевелюре или в шутку почесать за ухом. Правда… настроение Клавдии Семёновны менялось со скоростью тока в проводке.
