В доме на дереве нет света, однако я все равно направляюсь туда, к высоким соснам, на которых постройка стоит словно на сваях. Хотя сейчас, в темноте, она больше напоминает избушку на курьих ножках. Оказавшись рядом с домиком, я вспоминаю, что попасть в него можно только по веревочной лестнице.
— Клим? — зову парня, задрав голову. — Ты спишь?
Прислушавшись, я жду ответа, но кругом тихо. Лишь неподалеку, в сухой траве, кто-то шуршит. Собираясь переключить фонарь и сделать его поярче, я вообще вырубаю свет, а в следующую секунду, повернув голову, замечаю два горящих в темноте глаза. На ум приходит что-то совершенно дикое.
Волк.
И даже сердце судорожно сжимается от какого-то смутно знакомого первобытного страха. Конечно, еще до того, как снова включаю фонарь, я догадываюсь, что это одна из собак. Вскоре мне в ногу упирается мягкий влажный нос, он же обнюхивает пакет с едой.
Это Веста.
Присев на корточки, поглаживаю собаку между ушами.
— Сторожишь своего хозяина? — обращаюсь к собаке. — Он там?
Будто бы сообразив, о чем я, Веста задирает голову и смотрит на убежище Клима. Еще пару минут я жду, надеясь, что Клим услышит меня, но парень так и не спускается.
Повесив пакет на запястье, я дергаю лестницу, проверяя ее на прочность, и начинаю забираться. Высота от земли до дома метра два, не больше, но, когда ты поднимаешься по болтающейся лестнице – кажется, что все пять. Добравшись до самого верха, я останавливаюсь, чтобы перевести дух и прикинуть, как лучше забраться на площадку, но в этот момент меня втягивают наверх.
— Какого хрена? — первым делом интересуется Клим, поставив меня на ноги.
Луч фонаря бьет ему в глаза, парень жмурится и, развернувшись, скрывается внутри темной постройки.
— Я принесла тебе ужин, — держась за перила, я кручу головой, опасаясь свалиться.
Делаю несколько неуверенных шагов и тоже забираюсь в домик.
— Зачем?
Услышав голос Клима, машинально поворачиваю голову туда, откуда доносится его голос.
— Ты весь день ничего не ел.
— Ой, да выруби ты свой фонарь, — бормочет парень.
Я вижу, что он сидит на краю какой-то лежанки. А затем загорается свет. Круглый светильник расположен над изголовьем грубо сделанной кровати. Ну как кровати? Брус просто уложили плотно друг к другу, а сверху водрузили матрас. Помимо кровати здесь есть стол и стулья, на которых лежит какая-то одежда. В общем, интерьер, мягко говоря, аскетичный, как в келье у монаха. Но самое необычное, что на полках есть книги, их немного, но удивляет само их наличие.
Я молча подхожу к столу, снимаю со лба фонарь и достаю из пакета контейнер.
— Это он тебя подослал? — спрашивает Клим.
На его каменном лице мелькает растерянность.
— Нет. Я сама… — комкаю пакет и прячу его в карман кофты. Обхватив колени, парень сидит на краю матраса. — Мне жаль твою собаку. Правда. Но ты же понимаешь, почему твой отец это сделал?
— Ты все сказала? — огрызается Клим.
Из-за тусклого освещения его глаза кажутся темными, такими же, как и окружающий нас лес, который чернеет в панорамном окне. Сегодня я впервые вижу парня в футболке. Надо полагать, что даже самые закоренелые Маугли иногда ощущают холод.
— У тебя здесь прохладно, — замечаю я, пряча руки глубоко в карманы. Наверное, зря я пришла. — Почему в дом не перебираешься?
— Хочешь согреть меня – раздевайся, — Клим похлопывает ладонью по матрасу.
Я качаю головой.
— Клим…
