Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество - страница 56



лучшим его произведениям, выполненным уже позднее. Перед этим временем тяжкой борьбы для Лермонтова, перед этим временем честного развития мысли поэта, ничего не значат два года пребывания его в школе подпрапорщиков. Печально, как увидим далее, отразились на Лермонтове эти два года. Прервали они нить развития лучших сторон в нем, сказавшихся во время пребывания в Московском университете, и отвлекли его от прежних стремлений и идеалов. Сам Лермонтов это чувствовал и произнес приговор свой.

Пора Москве и университету Московскому признать своего питомца, так страстно любившего это сердце России, связанного с ним лучшей стороной юношеского своего развития.

И это станет еще яснее, когда рассмотрим мы не ход внешней жизни Михаила Юрьевича, а проследим развитие души и поэтическую его деятельность. Переехав в Петербург, Лермонтов восклицает:

Москва, Москва!.. Люблю тебя, как сын,
Как русский, – сильно, пламенно и нежно!
Люблю священный блеск твоих седин
И этот Кремль зубчатый, безмятежный…
Напрасно думал чуждый властелин
С тобой, столетним русским великаном,
Помериться главою – и обманом
Тебя низвергнуть. Тщетно поражал
Тебя пришелец: ты вздрогнул, он – упал.
Вселенная замолкла… Величавый,
Один ты жив, наследник нашей славы.
Ты жив! Ты жив, и каждый камень твой —
Заветное преданье поколений [т. II, стр. 177].

И еще не раз с горячей любовью вспоминает поэт о Москве своей.

Глава VIII

Литературная деятельность М. Ю. Лермонтова в университетские годы

Лирические мотивы. – Тоска по надземному миру. – Любовь к Вареньке Лопухиной. – Ангел смерти. – Байронизм. – Измаил-Бей

Как натура субъективная, Лермонтов хорошо помнил все, что случалось с ним в раннем детстве. Любя оставаться один на один с своей фантазией, он охотно уходил в мечтания о прошлых событиях своей молодой жизни и, в разладе с окружающим, останавливался на образах, скрывавшихся в полумраке дней детства, с их наивными, чистыми душевными движениями. Вот почему он вновь и вновь возвращался к образу матери, о которой хранил лишь смутное воспоминание. Неясно слышатся ему звуки песни, которую певала она ему, трехлетнему мальчику, является милый облик, слышится ласковая речь. Не эти ли звуки, не эту ли речь воспевает поэт еще в год своей смерти:

Есть речи, значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно [т. I, стр. 323].

Чем сильнее удручал поэта разлад жизни, который рано стал им ощущаться вследствие враждебных отношений между отцом и бабушкой, тем более манили его светлые сумерки первого детства, время раннего развития его любящей и верующей души. Он уходил в иной мир, прислушиваясь к звукам,

Которых многие слышат,
Один понимает…

И вот поэт в пылкой своей фантазии представляет себе, какой вышла душа из горних сфер чистого небесного эфира. Ему всегда были милы и небо, и тучи, и звезды, – и кажется ему, что, извлеченная из «райских садов», она заключена в бренное тело для жизни на земле, где и томится смутными воспоминаниями о родине. В одну из минут глубочайшей грусти Лермонтов еще в 1831 г. пишет стихотворение «Песнь ангела». Для биографии оно особенно интересно в первоначальном виде:

…Он (ангел) душу младую в объятиях нес
        Для мира печали и слез,
И звук его песни в душе молодой
        Остался без слов, но живой.
Душа поселилась в твореньи земном,
        Но чужд ей был мир. Об одном       
Она все мечтала, о звуках святых,