– Ну, так, меня накрыло. Накатило уже давно забытое расслабленное состояние. Я даже не злился на пацана, за то, что зная, что я не пью – подливал мне бухло. И так было хорошо, так уютно. Мы сидели и болтали с Иванычем до самого рассвета, вспоминая былые времена. Ведь мы ж как познакомились. Мы ж в 89-ом после армии работали в…
– Так, а потом что было? Как ты в парк попал? – Кира решили пресечь назревающую историю из цикла: «А вот в наше время…»
– Ну, я когда уходил – Иваныч дал мне с собой початую 0.5. Чтоб, мол, мужиков угостил. Там больше полбутылки оставалось. Я тогда и ушёл.
– А дальше? – с нетерпением спрашивал Миша.
– А дальше я пришёл. Смотрю издалека – а они уже валяются без чувств. Походу, кроме пирога того у них ещё и выпивка откуда-то была. Ну, я сел на лавочку. И думаю: сколько той жизни? В боку, вроде бы, не болит, как это бывало раньше. Ведь как говорил мне когда-то один знакомый – печень восстанавливается. И я решил, что содержимого той бутылки им всё равно будет мало. А мне так хотелось устроить себе небольшой праздник.
– И ты её там на месте и приговорил.
– Да. Ну, а дальше уже оказался здесь – протрезвевший, голодный. К слову, так кушать хочется.
Неожиданно Михаил вспомнил и потянулся рукой к столу.
– Да, кстати, тут друг твой заходил, гостинец тебе передавал.
– Какой друг?
– Генка твой, который утащить тебя вчерашним утром пытался на себе. Потом ещё вон пирожков тебе принёс. Видишь, какие у тебя друзья верные?
Николай бережно развязал грязными ногтями пакетик и достал один пирожок, понюхав и рассмотрев его. Однако, в этот же момент Кира, словно пантера, вскочила с кресла и жадной хваткой забрала у бедолаги еду:
– Стой! Не трогай!
– Вы чего, Кира Валентиновна? Пусть человек поест. – вступился за бродягу помощник.
– Нельзя!
– Почему?
Из глаз девушки сыпались искры. Сердце, казалось бы, вот-вот выпрыгнет из груди. Такой её помощник ещё не видел. Что взбесило её так? Может Николай что-то недоговорил, из того, что ей так хотелось узнать?
Кира швырнула пирожки на стол и резким движением руки развернула к себе опешившего Николая.
– Ещё раз скажите, откуда взялся пирог?
– Какой пирог? – Коля растерялся в мыслях.
– Тот, что ты не успел съесть тем вечером.
– Так, Генка принёс.
– Генка?
Девушка бросила хищный взгляд на сотрудника. Тот в долю секунды понял, что в этой истории к чему.
– Точно Генка? Никакой мужик в плаще и шляпе к вам не подходил?
– Да, н-нет. – уже было засомневался свидетель.
– Расскажи, как это было?
– Да, как? Ну, Пришёл Генка, принёс в коробке какой-то пирог.
– Из-под пирожных?
– Что из-под пирожных?
– Коробка из-под пирожных? – резко и обрывисто спрашивала Кира.
– Да, такая пластиковая как из-под… Да.
– И что он сказал?
– Сказал, что принёс нам пирог. Чтоб ели и ему кусок оставили.
– А сам?
– А сам в церковь пошёл. Какие-то там у него дела были.
– А Сеня когда прибежал?
– Саша?
– Саша. Сын твоего Иваныча. Когда он прибежал?
– Так, сразу, как только Генка ушёл. Буквально следом. Мужики коробку открыли, Паша начал пирог ломать и раздавать всем. Я как раз тогда и услышал, как Сашка меня зовёт. Он ещё издалека кричать начал – торопился очень.
– И ты к еде не притрагивался?
– Да, нет, а что такое? – действительно недоумевая спрашивал Николай.
Михайлова отпустила собеседника и рухнула за стол, снова взявшись за виски. Она пыталась успокоиться и что-то сообразить. Однако, уже давно успокоившийся и всё понявший Николай сухо произнёс:
