С мыслями поскорее окунуться в таинственный мир расхитителей (уже не государственной, но что это меняет?) собственности и поймать рыбку в виде матёрого взяточника, растратчика или вороватого кладовщика, Андрей шёл в родной отдел. Обычно по понедельникам совещание у начальника отдела затягивалось, поэтому коллектив собрался в кабинете Сергея Саныча, где имелся чайник, кружки и сахар с чаем. Иногда появлялись печенья и пряники, но это сразу после зарплаты. Вопреки расхожему мнению, опера ОБЭП не купаются в роскоши, а обычно живут на одну зарплату. По крайней мере, так было в бытность Андрея опером.
– Андрюх, не в службу, а в дружбу… Забери из своего кабинета мою папку, я у тебя на столе вчера её оставил, – попросил Сергей Саныч, почему-то загадочно улыбнувшись.
Напарник Андрея по кабинету – Наиль, после слов Саныча, вдруг стал поправлять шнурки на ботинках, даже покраснел от натуги. Дойдя до двери своего кабинета, Андрей привычным движением повернул ключ в замке, и, рывком распахнув дверь, собрался было решительным шагом пройти к своему столу и забрать папку Саныча… И упёрся в стену из картонных коробок с надписями «Водка столичная особая», «Белочка с лимоном», «Адмиралъ». Оказалось, весь кабинет был заставлен ящиками от пола, почти до потолка, оставался лишь проход шириной примерно с ящик. Андрей протиснулся по данному проходу до стола и забрал-таки папку Саныча.
– Не заблудился там, нашёл папку? – засмеялся Саныч, едва Андрей вошёл в его кабинет с папкой. Все присутствующие дружно рассмеялись, увидев удивлённое лицо Андрея.
– Что это там за лабиринт из баррикад? – спросил Андрей у Саныча.
– Помнишь, мы тебе рассказывали, что «хлопнули» цех по разливу «левой» водки?
– Так это было в начале лета, насколько я помню. Почему она сейчас-то в моём кабинете?
– Водка хранилась в служебном гараже, но в пятницу генерал распорядился освободить служебные помещения от лишнего хлама. Сказал, что при посещении нашего отдела на следующей неделе, лично проверит исполнение его распоряжения. В комнату хранения вещдоков это всё не поместится, да и по большому счёту, вещдоками ящики с водкой станут только после возбуждения уголовного дела. Пока пусть постоят у тебя, а там решим, что с ними делать. – сказал Саныч.
– А как я работать буду?
– Ты ещё молодой опер, тебе ножками пока работать надо, а не в кабинете сидеть. Информация сама к тебе не придёт, её добывать надо, с людьми общаться. Наиль на следующей неделе в отпуск пойдёт, а если что тебе за столом нужно будет написать, займешь мой или любой другой свободный стол. Мы «за бумажками» редко сидим, тоже, в основном, «ножками» работаем. – Ответил Саныч.
– Есть информация, что на неделе водку прокурорские заберут. Пусть они и решают, куда её девать, – сообщил Наиль, у которого всегда была информация «сверху». – Но я таскать больше не буду, спина уже болит и руки как у орангутанга от этих ящиков. Вы с Николаичем вчера с дежурства отдыхали, а мы корячились тут. Теперь ваша очередь, – то ли в шутку, то ли всерьёз, сказал напарник по кабинету.
– Тут недалеко рынок, найдём грузчиков за пару «пузырей», – хлопнув Андрея по плечу, сказал Николай Николаич.
– «Пузыри» за свой счёт? – спросил Валера.
– Эх, молодёжь… Учить вас всему надо, – иронично вздохнул Сергей Николаич. – При переноске один ящик и разбиться может, так в рапорте и укажем. Осколки даже соберём…
