– С чего это опять мы? – возмутился Валера. – Пусть сами и таскают.
– Ну, если хотите, ждите проверяющих из Управы. Шеф сказал, что прикроет, если водкой займетесь.
Все резко встали и дружно ответили:
– Не надо проверяющих! Сами перетаскаем, не сломаемся.
– Надеюсь, по времени ограничений нет? – уточнил мудрый Николаич.
– Нет. Главное, чтобы до 18.00 ч. перенести, а там уже проверяющие будут заняты другими делами, не до ваших сейфов уже будет.
– Банька, шашлычок… – опять съязвил Валера.
– Это тоже не наше дело, – подытожил разговор Рыбкин.
– Интересно, а как они водку уничтожать будут? – задумчиво произнёс Саныч. – Путём употребления внутрь? У них там две женщины, два доходяги, плюс Умановский и сам Семчев. Помощник непьющий… Так они долго уничтожать будут.
– Я вижу, ты и сам не против лично уничтожить? – «подколол» его Рыбкин.
– Я просто представил картину уничтожения – в лоскуты пьяные следаки со следачками, и прокурор с заместителем… Картина маслом.
– Отставить разговорчики в строю. Ищите лучше транспорт и грузчиков для перевозки. Перевезёте, и валите из отдела с глаз долой, чтоб я вас до завтра не видел. От проверяющих я вас прикрою.
– Спаситель ты наш! – шутовски вознёс руки к потолку и поклонился Валера. – Чтоб мы без тебя делали…
– Ладно, я к шефу. Занимайтесь, – проигнорировал кривляние Валеры Рыбкин и вышел из кабинета.
На одном из соседних домов, опера нашли объявление: «Газель. Грузоперевозки. Цены доступные», и решили ради избежания проверки скинуться и нанять грузовое такси. На грузчиках, «жидкую валюту» решили сэкономить, поскольку «Форт-Нокс» безвозвратно переезжает в недра прокуратуры, и такой халявы уже не будет. В ходе погрузки Олег при всём честном народе (а на диковинное зрелище собралось поглазеть половина отдела) споткнулся, и с грохотом и звоном долбанул ящик с бутылками об асфальт. Вскрытие показало останки двадцати бутылок, погибших при столкновении с твёрдой поверхностью, что было встречено непосвященными коллегами с болью и сожалением: «Это ж надо… Целый ящик… Вдребезги».
– Ящик-то не перепутал? – шепотом спросил Олега Валера.
– Всё в ниточку, не сцы, – продемонстрировал Олег донышки с чёрными точками от маркера.
Валера вызвался составить акт и рапорт по факту безвозвратной утери ценного вещдока вследствие косорукости и кривоногости младшего опера. После перемещения ящиков от отдела, опера под чутким руководством Умановского перетаскали и поставили в стройные ряды все ящики в прокурорский гараж.
– Уман сияет, как медный грош. Тоже, наверное, фокусничать надумал. – Глядя на довольную физиономию зампрокурора, пропыхтел Валера, усаживаясь в служебную машину после того, как поставил последний ящик в гараж.
– С сегодняшнего дня прокурор Семчев в отпуске, Уман за него исполнять будет, – открыл «тайну сияния» Николаич.
– Да он и так исполнял не хило, – с сарказмом произнёс Саныч. Уману вспомнили несколько эпизодов его деятельности, во время нахождения того, в должности следователя при прокуратуре. По странному стечению обстоятельств, если по «водочному материалу» проходила, например, малоимущая многодетная мать, чьим единственным источником дохода (не считая подачки от государства в виде пособия на содержание ребёнка, и доходом, которым «этот бизнес и являлся») была продажа «левой» водки, или бабушка-пенсионерка, то уголовное дело возбуждалось почти сразу.
